ул. им. Северуса Снейпа - это сильно!!!=)

11.01.2012 в 00:29

Пишет  DILLIGAF:

В городе Сочи Принц-полукровка!?!

11.01.2012 в 00:06

Пишет  Макс Фальк:

29.09.2011 в 09:36

Пишет  schigo:

Улица Северуса Снейпа

Спорим, что Федеральное дорожное агентство министерства транспорта РФ никак не ожидало такого пиздеца, когда предложило гражданам выбрать название улицы

 

---

Гриффиндорская девочка-студЭнтка ёпт!!!=))))

05.03.2011 в 23:20

Пишет  Sectumsempra.:

Три попытки Гермионы
Ну, что, мучачос?))))
Вы готовы увидеть кошмарный кошмар?))))
Сёма наваяла первый клип по ГП))))
О том, как опасно варить амортенцию в школьных условиях)))
Храбрых прошу под кат)))

---

Классные фотки со съёмок "Крепкого орешка"

Я, может, никого не удивлю новеньким стареньким, но нашла такие вот класненькие фотки Алана.

 

- огроменный размер

 

@темы: Alan Rickman

---

- И где такие в России водятся, а? Мечта!!! - Такие - только в Британии!

27.04.2011 в 01:07

Пишет  Jliay:

---

30.10.2010 в 00:29

Пишет  Понедельник:

Вспоминая The Song of Lunch
Чудное видео нашлось у китайских поклонников Рикмана)

Let's go

---

Перлы фанфикшена!!!

03.08.2010 в 18:14

Пишет  Ристайл:

Цитаты найдены не мной. Мной они лишь собраны по разным сайтам в отдельную папочку и по возможности откомментированы.

- Мои челюсти до сих пор помнят твой поцелуй … о ты, кулак боксера!

в руках у Гермионы он расползся на куски каждым из которых он любил ее до гроба

Сырая земля глубоко прогибается под тяжестью лёгкого Гарри

Вообще-то Гарри был весьма католичен, в чем Северус его не понимал и смотрел с подозрением. А еще у них была собака.

Гермиона так и сочилась гневом

Джеймс той ночью умер, но не совсем. Гарри выжил, но тоже как-то странно

Фиеблан В реальности это Симус Финниган

Гарри летел на высоте птичьего помёта.

комната размером 100 квадратных фунтов

Широкая женщина с острыми зубами

- А потом…ммм… мы их покормим, - ослепительно блеснул зубами Хагрид Хагрид изменился за лето

Рыжая бровь Рона взлетела далеко за потолок А потом все долго думали, что же это за рыжая гусеница на чердаке поселилась

- Домовой эльф может отправить ребенка в другой мир. Они умеют перемесчатся через миры. Да что там! Домовые эльфы вообще равносильны богам! А то, что магам прислуживают, так это ради развлечения, вот!

Джули вдыхала всеми тремя легкими этот воздух и наслаждалась Джули из Чернобыля?

В голове стоял легкий шум возобновившегося кровообращения

Рон!!! Волдеморт захватил Гарри, что модно сделать? Челюсть уронить, глазами по потолку побегать и брови в волосах запутать. Это бессмертные хиты!

Иссиня-черная волосатая голова Гарри лежала на коленях его новой партии. Партию звали Мариса

Застрелив постель, Герми села на нее и начала одеваться

Челюсть Бренди держалась на соплях, но извилины все же оставались в ступоре

Я умер, умер, но так ли это, если чешется пятка?

Однажды Гарри умер. Теперь у него всего лишь два друга, один крестник и новая жизнь. Но кто-то знает о нем. И этот кто-то хочет крови ... и пишет фанфик

Она выпучила свои глаза непонимающе щелкая ими

Сняпс Вот так обозвали Снейпа

и Гарри чувствовал, как черные упругие глаза прожигают ему спину Глазобоязнь мне обеспечена

она опустила раскалённыё губы ему на шею

...Не думайте что Поттер раскиc — это не так, Он — терминатор... вот так вот

- А не то будете иметь тело со мной, - процедил Гарри и добавил с силой: - Сэр. Опечатка или дядя Фрейд резвится?

исступленно ища в сплетении языков свой язык

Гей-гоп! От Рона не уйдешь! Мне страшно

Скорее смерть, чем выйти замуж за вас на вас!

Ученики Хогвартса вели себя как героин О_о

Возле замка - ни душа. За воротами тоже.

Великобратания

Отправил сову своему замесителю Гринписа на него нет!

На вид 20-30 лет, рот 153 см Да что вы, это не рот, это маааленький ротик!

Глаза широко раскрыли глаза

- Не лезьте на рожок!

Ты в серьезе! По самые уши

Драко сиял, как аподстол Я на минуточку. В аподстол.

Блогария была его родиной,но никто не знал о его стране ничего кроме там растут болгарские перцы.

Как же давно я тебя не видела, не вкушала вкус этих алчных, но работающих на общество губ…

Злееварение

- Немедленно ложись! Тебе еще нельзя всовать! И поэтому всовать буду я! *зловещий хохот*

В ночи они встретились и пошли в запертный лес Но по пути выяснилось, что ключей от него у них нет, и они были вынуждены вернуться обратно

Гарри завел глаза И поставил их на семь тридцать. Завтра первыми были зелья, проспать было нельзя ну никак!

Люциус положил свой увлажняющий глаз на дородного мальчика. Увлажняющий глаз от Magic Oriflame - теперь и для молодой кожи

ловил бабочек прямо на квиддичном поле и съедал их сырыми *обморок*

Гермиона почувствовала как глаза снова наворачиваются на слезы Автор, это не математика. От перестановки слагаемых результат ох как меняется!

Герми поцувствовала, что воздух покидает ее легкие – дыхать было нечего

- Мерлина роди Поттер! - вскричал Снейп и впившись в свои волосы рухнул в кресла - Я постараюсь, Северус, - прохрипел Гарри

Страх никогда не посещал Гарри так часто как никогда

- Вы хотите спасти Вселенную? – заволновалась Герма и от волнения стала рожать а ведь не беременна была

С того дня, как наступило утро, прошло три дня и три ночи, но Гермиона помнила страстые вечера любви

Змея Волдеморта была не страшной, зато зеленой Поразительно

У нее отвисла челюсть и нижняя губа зад рожала

ничего особеного просто убитый Драко лежал на полу школьного коридора в общем, все как всегда

Снейп снял мантию, под которой ничего не оказалось, кроме бледной кожи, из одежды, и черные облегающие плавки еще спокойные

Дамблдор левую руку скрестил на груди

Феникс Дамбдора долго кувыркался от радости, но потом не удержался и лопнул от возбуждения

Юноша прочно занял в моем мозгу положение лучшего друга

С этими словами он снял со стены клинок, похожий на Гарри, но было видно, что он не такой удобный и легкий Мне снился сон, я был мечом...

Альбус Герб Дамблдор А брата его звали Аберфорт Гимн Дамблдор

Гарри вошел в спальню, и на него набросился нежный голос Джинни

Я брёл по перепоенной Косой аллее

Ему явно было не понраву, что Белла тормозила все, но иначе она не могла

во втором курсе Гарри и Рон в запретном лесу повстречали много пауков и их вожака Арагорна капец...

его сердце похудело от взгляда женщины А от чьего взгляда может похудеть тело?

Он усмехнулся ей, показав выступающие нервы на лице.

Гермиона всю ночь сидела у себя в комнате и горько лакала ... водку

Профессора были выжаты как дикие огурцы.

ноздри МакГонагал дрыгались, как ненормальные

В коте что-то бурлило всплывая со дна.

В отделении для Слизеринцев было пусто только ветер гонял по гостиной какие-то клочки как остатки от прежних учеников. Гриффиндор порвал Слизерин в клочья.

Рон проводил Гермиону нахерв и быстро спустился к друзьям.

но увидев Гарри его лицо растянулось под улыбкой

Комната Регулуса была немного меньше Сириуса Как же бедный Регулус там помещался?

опасения ползали по его коже Неприятное, наверно, ощущение

Руки в боги Звучит как лозунг

я слышал, что ты в колу не вернёшся Не вернусь. Зачем мне в колу? Я уже давным-давно обитаю в "Спрайте".

Декан Слизрена боролся со своим лицом И как успехи?

Саммари: На Рождество иногда происходят необъяснимые вещи. Слэш Тонко подмечено, черт возьми!

Чу нагнулась и покатилась по лестнице.

Снейп неумолимо вползал в его мысли

Мысли бурно текли в голове Панси Паркинсон Мысли текли так бурно, что их поток снес по пути мозг

ярко-рыжая шевелюра с лицом полным веснушек и с глазами прозрачно-голубого цвета Этакий милый инопланетный пушистик.

Драко Малфой был со своей женой и сыном в тёмной мантии, застёгнутой под самое. О эти внезапные знаки конца предложения!

Всего 5 букв, а сердце жёть неимоверно.

…переводя взгляд на слизеринский стол, где ее уже ждали стального цвета глаза. Но они уже смотрели на неё не с прежним презрением, а с кокой-то задумчивостью и увидев ее сразу отвернулись. Ага-ага. "В городе Рязани пироги с глазами. Их едят, а они глядят!" (с)

Саммари:
Первая ночь Гермионы и Рона.
Предупреждение: Смерть персонажа. Кто-то из них умер от оргазма?

мы обед не прощаем

дай им на пасть И посколько штук на одну жадную пасть?

а сейчас немедленно убирайтесь из моих глаз

Легендарный снитч был тяжелым и жирным

Бледные щеки влажные от слез, слегка приоткрытые, словно манящие к себе, дразня и возбуждая Щеки?!

Мы должны были напасть на него сегодня, но этот трус и предатель вчера разбился на поезде.

Джеймс будто вылезал из каждой косточки на его лице

---

10.07.2010 в 01:28

Пишет  Понедельник:

Новый ролик даров канала ABC Family
Ролик с канала ABC Family с интервью актеров и создателей фильма. Показаны рабочие моменты съемки.

кадрик со Снейпом и еще два ролика

---

ТРЕЙЛЕР ДАРОВ!!!!!!!! СНЕЕЕЕЕЙП!!!!!

Я ПРОСТО В ОТПАДЕ!!!!!! КРУТОТЕНЬ!!!!!!

---

Узрела я фотки со съёмок эпилога...

это тихий ужас просто!!!
И для поднятия настроения капсик навоялся

---

07.05.2010 в 23:21

Пишет  Понедельник:

Вырезанные сцены из фильма Снежный пирог

вторая часть

Я хааачу режиссерскую версию

---

ффффтопку Деппа в визуализации молодого Снёпы в фанклипарде!!!

Граждане рикманьяки, бывшие рикманьяки, снейпоманы и просто поклонники ГП-фантворчества, не спешите за профессорской Авадой или валерианкой - я не надыбала очередной фильмец с Вайбертом, где у него мало того, что рожа рикманская, так ещё и грим типа снейповского ой, а как хотелось бы!!! Просто на днях смотрела новую серию любимого сериала и меня типа осенило
А фактурный мальчик как для 17-летнего Снёпы, правда?


хыыыы.... где-то я нечто подобное уже видела а не в ГП и ТК, а?

мня!!! я уже проду фика представляю

да-да, народ, как все, кто в теме, уже поняли, эт тот самый Джер Гилберт из "Вампиров" ЗЫ: а он что, правда обратился? уползла 17 серию зырить!!!

---

Alan Rickman in the play 'Old Times'

это я удачно попала на Ютуб!!!

---

Не могла устоять перед ВЗГЛЯДОМ

08.03.2010 в 11:56

Пишет  Понедельник:

Алан Рикман 10 января 2008 года на премьере Суини Тодда раздает автографы)) Я просто тащщусь от его выражения лица)) Кому он там улыбнулся... ммм?

---

Дамы, всех с 8 марта!!!

~Поздравление от любимого мужчины~

В этот день 8 Марта
Я желаю лишь добра,
И цветов охапку,
И весеннего тепла.

Много радости, здоровья,
Быть красивою всегда,
Чтоб счастливая улыбка
Не сходила бы с лица!

---

чем богато коллекционное издание Принца

---

Пуаро Агаты Кристи сезон 12 эпизод 1

Трагедия в трёх актах
новый фильм с Вайбертом!!!!

@темы: Ронан Вайберт

---

Глава 3

Глава 3

Как и предсказывала Гермиона, свободное время шестикурсников вовсе не было часами безмятежного досуга, каким представлял его себе Рон, а оказалось полностью посвящено попыткам расправиться с огромным количеством домашних заданий. Они не только занимались так, словно каждый день у них был экзамен, — сами уроки требовали больше усилий, чем раньше. Гарри не понимал и половины из того, о чём рассказывала им в эти дни профессор МакГонагалл. Даже Гермионе раз или два приходилось просить её повторить указания. Невероятно, но, к возраставшему возмущению Гермионы, любимым предметом Гарри, благодаря Принцу-полукровке, внезапно стало Зельеварение.
Начиналось изучение невербальных заклинаний, и не только на Защите от тёмных сил, но также на Заклинаниях и на Трансфигурации. Гермиона частенько замечала за своими однокурсниками, что, сидя в гостиной, либо во время приёма пищи они становились пунцовыми и такими напряжёнными, словно объелись «Не-Про-Кака». Но девушка точно знала, что они изо всех сил стараются выполнить заклинания, не произнося их вслух. Единственным облегчением были занятия в теплицах. На травологии они имели дело с ещё более опасными растениями, чем когда-либо, однако здесь, по крайней мере, можно было громко выругаться, если сзади тебя неожиданно хватал ядовитый щуп.
Вечера для Гермионы проходили всё так же однообразно: обложившись учебниками, девушка выполняла непомерные домашние задания. С недавних пор разница заключалась лишь в том, что кипа учебников стала вдвое больше. Вот и сейчас, расправившись с огромным переводом по Древним рунам, гриффиндорка спешила сдать учебники в библиотеку, до закрытия которой оставалось пятнадцать минут. Мадам Пинс была до ужаса педантичной во всех вопросах, касающихся книг, а посему, здраво рассудив, Гермиона не желала оставаться в должниках. До пункта назначения оставался всего один поворот, и девушка прибавила шагу, размышляя о том, каким предметам в первую очередь следует уделить внимание на выходных. Гермиона настолько увлеклась своими мыслями, что не заметила юношу, стремительно покидавшего библиотеку. Столкновение было неизбежно – слизеринец, спешивший на всех парах в свою гостиную, налетел на словно из-под земли выросшую преграду. Вся груда старинных фолиантов, которую несла Гермиона, оказалась разбросанной по коридору, сама же девушка перебывала в лёгком шоке.
— Ой, прости, пожалуйста! Это я виноват: задумался и ничего не замечал вокруг…, — скороговоркой выпалил слизеринец.
— Да нет, я сама виновата…что-то в последнее время я сама рассеянность…, — Гермиона ещё не пришла в себя, хотя и принялась собирать книги.
— Я помогу, — у юноши это получилось значительно быстрее и уже через несколько мгновений он стоял с грудой фолиантов.
— Спасибо, — фраза у Гермионы получилась несколько робкой. Оправившись от шока, девушка начала понимать смысл происходящего:
«Он что, извинился передо мной? И помог собрать книги? — Взгляд Гермионы скользнул по змее, изображённой на гербе школьной мантии слизеринца. — Может, это очередной способ издевательств над грязнокровками? Хотя, стоит отметить, довольно оригинальный. Ну если только это очередная выходка Малфоя, ему не отделаться на этот раз всего лишь сломанным носом. Мерзкий хорёк!!!! Впрочем, как и все представители змеиного факультета. Хотя этот вроде бы действительно не лукавит — такое искреннее раскаяние в глазах… Мир определённо сошёл с ума!»
Юноша заметил, как растерянность на её лице сменилась подозрительностью и недоверием, и решил, что необходимо срочно разрядить обстановку.
— Ну что ж, в качестве компенсации за мою рассеянность соглашаюсь на любые виды каторжных работ, — в голосе молодого человека слышались игривые нотки.
Гермиона впервые за прошедшую неделю смеялась от всей души. Мало кто позволял себе шутить в эти тёмные времена. Очевидно, слизеринцы подчинялись каким-то только им известным понятиям. Юноша откровенно любовался ею в эти минуты.
— Раз на любые, то нам туда, — девушка указала на дверь библиотеки.
Испытав несколько неприятных минут в обществе мадам Пинс и наслушавшись наставлений о бережном обращении с книгами, молодые люди покинули этот оплот знаний. Слизеринец в лицах пересказывал Гермионе, которая буквально умирала от смеха, монологи библиотекаря. Отсмеявшись, молодой человек наконец-то вспомнил важное упущение:
— Кстати, меня зовут Велтис.
— Очень приятно! Гермиона, — девушка протянула руку, которую слизеринец тот час же легко сжал. Их взгляды встретились.

***

Субботнее утро в Хогвартсе резко контрастировало с трудовыми буднями. На довольно поздний завтрак ученики приходить не спешили — за факультетскими столами повсюду виднелись свободные места. Большой зал был наполнен гулом детских голосов и звоном серебряных приборов. Но во всей этой суматохе не было прежнего веселья, повсюду обсуждались трагические новости из «Ежедневного пророка», а на детские лица паника и страх уже наложили свой отпечаток.
За столом преподавателей обстановка не сильно отличалась. Профессор Стебль и мадам Помфри вели оживлённую дискуссию о целебных свойствах Тибетского турнепса и методах длительного хранения этого бесценного растения, сохраняя все целебные качества. Профессор Флитвик сокрушался о дикой несправедливости Министерства Магии по отношению к Стэну Шанпайку:
— Не могу поверить, чтобы этот юноша был способен присоединиться к Пожирателям Cмерти! Ведь я помню его совсем маленьким — он не обладал теми качествами, которые ценят эти изверги. Зато какой был голос!!! Хор без него уже не тот…
Профессор Слизнорт — его единственный слушатель — давно уже потерял нить разговора. Горация в данный момент больше волновало, где бы выгоднее продать листья Лугового горца, заимствованные на сугубо академические нужды в теплицах профессора Стебль.
По правую сторону от директорского кресла, вот уже неделю пустовавшего, с царственным видом пил свой утренний кофе профессор Снейп. Минут пятнадцать он делал вид, что просматривает «Пророк», однако его мысли витали далеко от устрашающего вида колдографий и звучных заголовков. Перед глазами проносились картины тех нескольких дней, которые ему пришлось провести в Азкабане. Каждый раз, вспоминая это, он чувствовал, как потеют ладони, а по спине пробегает неприятный холодок. Если бы Дамблдор не поручился за него тогда… Внезапная боль в левом предплечье вернула Снейпа к реальности. Рука горела огнём, и профессор инстинктивно сжал её, пытаясь унять всё нарастающую боль. Резко поднявшись, он покинул Большой зал.
Это не укрылось от Гермионы, которая смотрела на преподавательский стол, вполуха прислушиваясь к разговорам мальчишек на извечную тему — квиддич.
«В жизни б не подумала, что профессор Снейп может побледнеть ещё больше, чем обычно, — мелькнула мысль у Гермионы. — И с чего вдруг он так резко прервал свой завтрак?»
Догадка последовала незамедлительно — вспомнив, как профессор глянул на левое предплечье, явно сдерживая болезненный стон, девушка безошибочно «сложила два и два». И как только он выдерживает всё это уже столько лет? Конечно, это его работа, образ жизни, но всё же…Что бы там ни говорил Гарри, она была уверена, что профессор предан Ордену и добывает для него бесценную информацию. Каждую минуту в обществе Пожирателей Смерти он рискует жизнью, но рискует ради чего? Только лишь ради победы? Или есть какой-то другой, личный мотив? Все эти вопросы не давали покоя Гермионе с тех самых пор, как она узнала о существовании Ордена Феникса и той роли, которую играет в нём профессор Снейп. Но больше всего её коробила та несправедливость, которая буквально витает вокруг преподавателя. Ей вспомнилась фраза, прочитанная в какой-то маггловской книжке ещё в раннем детстве, до того, как она узнала о Хогвартсе. «Я волшебник — маг и отшельник» — действительно сказано о профессоре Снейпе, человеке в тёмных одеждах и с тёмной душой.
«Хотя не такой уж и тёмной, — Гермионе вспомнился случай на третьем курсе, когда они с Гарри и Роном чуть не попали в лапы оборотня, а Снейп, не колеблясь ни секунды, сам подставился под удар. Этот поступок настолько не вязался с образом «Сальноволосого Ублюдка», что заставил её ещё тогда пересмотреть своё отношение к учителю.
Какая-то ещё одна, еле уловимая мысль пришла в голову Гермионе, но так и не оформилась. Девушка, наконец, услышала диалог друзей.
— … Не понимаю, чего это команда вдруг стала такой популярной. — Гарри немного нервничал перед первым испытанием, свалившимся на него, в должности капитана команды.
— Ой, да ладно тебе, Гарри, — сказала Гермиона неожиданно раздражённо. — Это не квиддич так популярен, а ты! Никогда тобой не интересовались так, как сейчас, и, откровенно говоря, ты никогда не был таким привлекательным, как сейчас.
Рон подавился куском копчёной селёдки. Гермиона бросила на него пренебрежительный взгляд и снова повернулась к Гарри.
— Теперь все знают, что ты говорил правду, так? Всему волшебному миру пришлось признать, что ты был прав относительно возвращения Волдеморта и что ты действительно сражался с ним два раза за последние два года и оба раза остался жив. А теперь тебя называют «Избранный»… ты что, разве не видишь, что все просто без ума от тебя?
Гарри вдруг стало как-то жарко в Большом зале, несмотря на то, что потолок выглядел холодным и дождливым.
— И ты выдержал все те нападки Министерства, когда тебя пытались выставить ненормальным лжецом. У тебя до сих пор не сошли отметины на руках. Эта ведьма заставляла тебя писать собственной кровью, но ты всё равно стоял на своём…
— А у меня тоже остались следы от тех мозгов, которые схватили меня в Министерстве, вот смотри, — сказал Рон, закатывая рукава.
— И не беда, что ты за лето вырос почти на фут, — закончила Гермиона, не обращая внимания на Рона.
— Я высокий, — не к месту заметил Рон.
Когда через пять минут они вышли из-за гриффиндорского стола и направились к квиддичному полю, то встретили по пути Лаванду Браун и Парвати Патил. Помня о словах Гермионы насчет того, что родители близняшек Патил хотят, чтобы те уехали из Хогвартса, Гарри не удивился, увидев, как лучшие подружки обеспокоено шепчутся друг с другом. Его удивило другое: когда Рон проходил мимо них, Парвати вдруг толкнула Лаванду локтем. Та обернулась и широко улыбнулась Рону. Рон моргнул от удивления, нерешительно улыбнулся ей в ответ и важной поступью пошёл дальше. Гермиона всю дорогу, что они шли до стадиона под холодным моросящим дождём, была сдержанной и неприветливой и, не пожелав Рону удачи, пошла искать место на трибунах.
Как Гарри и ожидал, пробы шли почти всё утро. Собралась, казалось, половина Гриффиндора, начиная от первокурсников, нервно сжимавших в руках лучшие из худших старых школьных мётел, и заканчивая невозмутимыми семикурсниками, грозно возвышавшимися над остальными. В числе последних стоял крупный парень с жёсткими волосами, которого Гарри тут же узнал по «Хогвартс-экспрессу».
— Мы встречались в поезде, в купе старины Слиззи, — самоуверенно сказал он, выходя из толпы и пожимая Гарри руку. — Кормак МакЛагген, кольцевой.
— Ты ведь не участвовал в прошлогоднем отборе? — Гарри отметил про себя, что при такой ширине МакЛагген мог бы блокировать все три кольца, даже не двигаясь.
— Когда проходили пробы, я был в больничном крыле, — несколько развязно ответил МакЛагген. — На спор съел фунт яиц жалфей.
— Хорошо, — сказал Гарри. — Тогда… постой пока вон там… — Гарри показал на край поля рядом с тем местом, где сидела Гермиона. Ему показалось, что по лицу МакЛаггена пробежала тень досады. Похоже, он ожидал более привилегированного отношения из-за того, что оба они были любимцами «старины Слиззи».
После двух часов, множества недовольств и нескольких приступов ярости, один из которых закончился сломанной «Кометой-260» и несколькими выбитыми зубами, Гарри подобрал себе трёх охотников: прекрасно пройдя отбор, в команду вернулась Кэти Белл, появилась новенькая по имени Демельза Робинс, которая особенно лихо уворачивалась от бладжеров, а также Джинни Уизли, которая не только летала лучше всех, но и вдобавок забила семнадцать голов. Отстаивая свой выбор, гриффиндорец до хрипоты накричался на недовольных его решением.
Гарри сознательно оставил выбор кольцевого на самый конец, надеясь, что стадион опустеет, и собравшиеся будут не так сильно давить на него. Однако, к сожалению, теперь к толпе зрителей присоединились отвергнутые претенденты и те, кто подошёл после затянувшегося завтрака, так что народу стало ещё больше, чем раньше. Стоило кому-то из кольцевых подлететь к шестам, как толпа тут же начинала и реветь от восторга и улюлюкать. Гарри взглянул на Рона, у которого всегда были проблемы с нервами. Он надеялся, что после победы в финальном матче в прошлом семестре все пройдет, однако нет: Рон был весь нежно-зелёного оттенка.
Из первых пяти претендентов никто не смог поймать более двух мячей за раз. К великому разочарованию Гарри, Кормак МакЛагген отбил четыре мяча из пяти. Однако при последнем броске он ринулся в совершенно другом направлении. Под смех и мычание толпы МакЛагген, скрипя зубами, спустился на землю.
Рон, забравшись на свой «Чистомёт-11», судя по его виду, был готов умереть на месте. «Удачи!», — прокричал кто-то с трибун. Гарри обернулся, но вместо Гермионы увидел Лаванду Браун. Он готов был обхватить руками голову, как только она так сделала, но решил, что как капитану ему стоит проявлять больше выдержки, поэтому он развернулся и стал наблюдать за испытанием Рона.
Однако беспокоиться было не о чем: Рон отбил один, два, три, четыре, пять мячей подряд. Довольный, едва сдерживаясь от желания присоединиться к ликующей толпе, Гарри повернулся к МакЛаггену, сказать, что к величайшему сожалению Рон его победил, как тут же наткнулся на красное лицо гриффиндорца в нескольких дюймах от своего собственного. Он тут же поспешно отступил назад.
— Его сестра сжульничала, — угрожающе заявил МакЛагген. На его виске запульсировала вена, точно такая же, какую Гарри часто наблюдал у дяди Вернона. — Она бросила ему слишком лёгкий мяч.
— Чушь, — невозмутимо ответил Гарри. — Он его чуть не пропустил.
МакЛагген сделал шаг в сторону Гарри, но тот стоял, не двигаясь.
— Дай мне ещё одну попытку.
— Нет, — сказал Гарри. — У тебя была попытка. Ты поймал четыре. Рон поймал пять. Рон кольцевой, он заработал это честно и справедливо. Так что, уйди с дороги.
Какое-то мгновение он думал, что МакЛагген ударит его, но тот обошёлся тем, что состроил мерзкую гримасу и рванул прочь, громко ворча в пустоту какие-то угрозы.
Гарри обернулся и увидел, как его новая команда радостно улыбается ему.
— Молодцы, — сказал он хриплым голосом. — Вы здорово летали.
— Рон, ты был великолепен!
В этот раз это действительно была Гермиона. Она бежала к ним со стороны трибун. Гарри заметил, как Лаванда с безрадостным видом покидает поле под руку с Парвати. Рон выглядел крайне довольным собой и даже более высоким, чем обычно; он улыбался всей команде и Гермионе.
— Я думал, что пропущу тот четвёртый мяч, — счастливо рассказывал Рон. — Видели, как Демельза ловко его закрутила?
— Да-да, ты был просто великолепен, — Гермиона выглядела довольной.
— Да и вообще, я был лучше этого МакЛаггена, — голос у Рона был крайне удовлетворённый. — Видали, как он шарахнулся от пятого мяча? Выглядело так, словно его обескуражили….
К удивлению Гарри, при этих словах Гермиона сильно порозовела. Рон ничего не заметил, он во всех деталях увлечённо расписывал каждый из пойманных им мячей.
«Круг сузился, теперь я знаю, кто же из них, — толпу ликующих гриффиндорцев сверлил настолько ненавидящий взгляд, что ему могли позавидовать все сидящие рядом слизеринцы».

***

Недели тянулись очень медленно, словно кто-то заколдовал время, и в сутках было намного больше, чем двадцать четыре часа. Долгие месяцы небо оставалось пасмурным, практически постоянно лил дождь — не было даже намёка на луч солнца в этом царстве тьмы. Страх и уныние всё больше охватывали магическое население Британии, а ощущение постоянно нависшей угрозы проникло уже и в стены Хогвартса.
Гарри проснулся рано и коротал время до завтрака, читая «Углублённое зельеварение». Он не имел привычки читать учебники в постели. Как верно заметил Рон, вести себя так не подобает всем, кроме Гермионы, которая была просто помешана на учёбе. Тем не менее, Гарри считал, что экземпляр «Углублённого зельеварения», принадлежавший Принцу-полукровке, вряд ли можно было назвать обычным учебником. Чем больше Гарри изучал эту книгу, тем больше находил в ней не только полезные советы и более простые методы приготовления зелий, благодаря которым он заработал себе такое горячее признание Слизнорта, но и небольшие занятные заклятия и чары, нацарапанные на полях, изобретённые, — Гарри был в этом уверен — судя по перечёркнутым словам и исправлениям, самим Принцем.
Некоторыми из придуманных Принцем заклинаний Гарри уже попытался воспользоваться. Одну из порч, от которой ногти на ногах начинали расти с пугающей скоростью, он опробовал в коридоре на Крэббе, получилось очень смешно. После другого проклятия язык во рту прилипал к нёбу. Он дважды, ко всеобщему восторгу, наложил его на ничего не подозревавшего Филча. И, пожалуй, самым полезным из них было Муффлиато, заклинание, наполнявшее уши у всех вокруг неразборчивым бормотанием, так что можно было разговаривать прямо на уроке без опасения быть подслушанным. Единственным человеком, который не считал эти чары сколько-нибудь забавными, была Гермиона. Каждый раз её лицо становилось строгим и неодобрительным, и она вообще отказывалась разговаривать, когда Гарри накладывал Муффлиато на кого-нибудь поблизости.
Сидя в постели, Гарри повернул книгу боком, чтобы поближе рассмотреть неразборчиво нацарапанные указания по какому-то заклинанию. Похоже, что Принцу пришлось поломать над ним голову: среди зачёркнутых записей и разных вариаций, в углу страницы было втиснуто корявое: «Левикорпус (нврб)».
Неослабевающий ветер и ледяной дождь бились в окна, Невилл громко храпел, а Гарри смотрел на буквы в скобках. Нврб… должно быть, это означало «невербальное».
Гриффиндорец сильно сомневался в том, что ему удалось бы выполнить это заклятие — у него до сих пор были сложности с невербальными заклинаниями, что Снейп на каждом уроке Защиты от тёмных сил с удовольствием комментировал. С другой стороны, Принц пока что показал себя гораздо лучшим учителем, чем Снейп.
Никуда особо не целясь, Гарри направил палочку вверх и сказал про себя: «Левикорпус!».
— А-а-а-а-а-а!
Вспыхнула яркая вспышка, и комната наполнилась голосами: всех разбудил крик Рона. С перепугу Гарри отбросил «Углублённое зельеварение» в сторону. В воздухе вверх ногами, будто подвешенный на невидимом крюке за лодыжку, висел Рон.
— Извини! — прокричал Гарри. Дин и Симус заходились от смеха, свалившийся с кровати Невилл поднялся с пола. — Погоди, я сейчас спущу тебя вниз…
Он схватил учебник по зельям и в смятении принялся быстро листать его, пытаясь отыскать нужную страницу. Наконец он нашёл и разобрал мелко нацарапанное слово под заклинанием. Всей душой надеясь, что оно окажется контрзаклятием, Гарри изо всех сил подумал про себя: «Либеракорпус!». Вспышка повторилась, и Рон мешком рухнул на свой матрас.
— Извини, — вяло повторил Гарри, под очередной взрыв хохота Дина и Симуса.
— На завтра, — сдавленно проговорил Рон, — лучше будильник поставь!
Пока они одевались и спускались на завтрак, утеплившись несколькими связанными миссис Уизли свитерами, Рон отошёл от потрясения и даже решил, что новое заклинание Гарри чрезвычайно смешное — настолько, что он немедленно поделился новостью с Гермионой.
— …а потом была ещё одна вспышка, и я снова очутился на кровати! — широко улыбаясь, рассказывал Рон, накладывая себе сосисок.
За время рассказа Гермиона ни разу не улыбнулась, а после повернулась к Гарри с выражением мрачного неодобрения на лице.
— Это заклинание, случайно, не из твоего учебника по зельям? — спросила она.
Гарри нахмурился.
— Ты всегда думаешь о самом худшем.
— Оно оттуда?
— Ну… да, оттуда, и что с того?
— То есть, ты просто решил попробовать незнакомое заклинание, написанное от руки, и посмотреть, что из этого выйдет?
— Почему так важно, что оно было написано от руки? — спросил Гарри, пытаясь избежать ответа на сам вопрос.
— Потому что оно, скорее всего, не одобрено Министерством Магии, — ответила Гермиона. — А ещё, — добавила она, в то время как Рон и Гарри закатили глаза, — потому что я начинаю думать, что Принц был не очень честным человеком.
Гарри и Рон тут же перекричали ее:
— Да это же шутка была! — воскликнул Рон, опрокидывая бутылку с кетчупом на сосиски. — Просто шутка, Гермиона, только и всего!
— Подвешивать людей вниз головой за ноги? — спросила Гермиона. — Что за человек будет тратить своё время и силы на создание таких заклятий?
— Фред и Джордж, — пожал плечами Рон, — это очень в их духе. И…
— Мой отец, — сказал Гарри. Он только сейчас вспомнил об этом.
— Что? — хором воскликнули Рон и Гермиона.
— Мой отец пользовался этим заклинанием, — сказал Гарри. — Я… мне Люпин сказал.
Последнее было неправдой: на самом деле, Гарри видел, как его отец наложил это заклятие на Снейпа, но он никогда не рассказывал Рону и Гермионе о том, что видел в Омуте памяти.
— Возможно, твой отец и применял это заклинание, — сказала Гермиона, — но не он один. Мы сами видели, как это делала целая толпа, если ты помнишь, как они подвешивали людей в воздухе, заставляя их плыть над землёй, спящих и беспомощных.
Гарри уставился на неё. С ощущением неожиданной слабости он тоже вспомнил то, что вытворяли пожиратели смерти на Кубке мира по квиддичу. Рон пришёл к нему на выручку.
— Это разные вещи, — заявил он тоном, не допускающим возражений. — Они злоупотребляли этим. А Гарри и его отец просто хотели повеселиться. Тебе не нравится Принц, Гермиона, — добавил он, со всей суровостью тыча в нее сосиской, — потому что он лучше тебя в зельеварении.
— Дело совсем не в этом! — возразила Гермиона, у неё порозовели щеки. — Я просто считаю, что прибегать к заклинаниям, даже не зная, для чего они предназначены, безответственно, и хватит уже говорить о Принце так, будто это его титул — могу поспорить, это всего лишь дурацкое прозвище, и он совершенно не кажется мне приятным человеком.
Как известно, лучшая защита — это нападение. Гермиона просто не могла признаться друзьям, что Принц-полукровка интересует её гораздо больше, чем она стремится показать. Да, поначалу она действительно допускала, что под этим прозвищем действовала девушка. Вполне возможно, что таким способом она хотела доказать, что некоторые девушки намного умнее большинства парней, а чистота крови — это вообще не показатель, чтобы судить человека. Но со временем Гермиона, проанализировав стиль Принца, согласилась с Гарри: Принц-полукровка действительно парень, а её друг оказался проницательнее.
Во всей этой истории девушку, откровенно говоря, уже бесил тот факт, что Гарри не прилагает никаких усилий и, пользуясь чужими знаниями и трудом, превзошёл её на Зельях. Не то, чтобы Гермиона испытывала недостаток похвал на Зельеварении, — в стенах этого кабинета она вообще не привыкла их получать — поступки Гарри девушка считала, мягко говоря, недостойными гриффиндорца. Также Гермиона во что бы то ни стало, хотела узнать, кто же этот Принц-полукровка? Он своего рода головоломка, а гриффиндорка всегда их разгадывала.

***

В просторной круглой комнате отовсюду то и дело доносились разные загадочные шорохи. На высоких столиках с тонкими ножками стояли разнообразные серебряные приборы, они вращались и фыркали паром. Стены были увешаны изображениями директоров и директрис прошлых лет, все они дружно посапывали в креслах за рамами своих портретов. В кабинете находился также огромный письменный стол с ножками в форме звериных лап, а над столом, на полке, восседала поношенная залатанная Распределяющая Шляпа.
На золотом шесте возле двери восседала поистине волшебная птица — красно-рыжие перья феникса словно горели огнём. Фоукс уставился на хозяина неподвижным мрачным взором и издал горловой звук. Со стороны могло показаться, что птица сильно больна. У неё были скучные глаза, а из хвоста выпало несколько перьев.
Сам же хозяин кабинета стоял около двери возле необычного шкафчика — его полки очень медленно вращались, давая возможность без малейших затруднений разглядеть всё содержимое этого колдовского предмета мебели. Полки были заставлены множеством аккуратно подписанных маленьких хрустальных пузырьков, в которых кружилось серебристо-белое вещество — ни жидкость, ни газ. Уже многие месяцы подряд Дамблдор задумчиво разглядывал воспоминания, до поздней ночи строя сложнейшие схемы рассуждений. Волшебник безоговорочно полагался на свою интуицию, помноженную на солидный жизненный опыт и магические способности. Не так давно он сделал огромный шаг в своём деле — ему посчастливилось раздобыть неоспоримое доказательство того, что Волдеморт разделил свою душу. Хотя эта личная победа далась Дамблдору немалой кровью — повреждённая рука не только не восстанавливалась, но и с каждым днём слушалась всё хуже и хуже. Волшебник не питал иллюзий на свой счёт, ведь за эти несколько месяцев здоровье резко ухудшилось, а силы, и физические, и магические, стали его покидать. Единственное, чего он боялся, не успеть осуществить задуманное. Гарри должен быть готов продолжить дело всей его, Дамблдоровой, жизни. Но в последнее время директору казалось, что он что-то упустил,…не заметил какую-то мелочь. И вот сейчас, вместо того, чтобы сконцентрироваться на этом, Дамблдор мысленно возвращался к их недавнему разговору с Гарри:
« — Я рассказал тебе все, что знаю. С этого момента мы покинем твёрдую почву фактов и отправимся в путешествие по зыбким трясинам памяти в заросли самых смелых догадок. С этой минуты, Гарри, я могу заблуждаться столь же прискорбно, как Хамфри Риггинс, решивший, что настало время для сырного котла.
— Но вы считаете, что правы?
— Естественно, но, как я тебе уже продемонстрировал, я, как и все люди, совершаю ошибки. И вообще-то, поскольку я — уж извини — немного умнее большинства людей, то и ошибки мои, соответственно, обычно серьёзнее».
По-видимому он пропустил тот момент, когда приватность была нарушена. К реальности его вернуло колкое замечание:
— Обдумываете очередную гениальную идею, как выиграть партию посредством размена чьей-то никчёмной жизни, не так ли, Дамблдор? — пожилой волшебник отметил про себя, что говоривший хоть и не утратил привычной язвительности, но в его голосе чувствовалась плохо скрываемая усталость.
— Я не слышал, как ты вошёл, Северус. В последнее время тебе это часто удаётся. Могу сделать вывод, что ты уже готов к предстоящим событиям.
Директор повернулся в сторону гостя и теперь имел возможность хорошо его рассмотреть. Неизменно чёрный цвет — вечный спутник стоящего перед ним мужчины. Собственно, ничего иного Дамблдор и не ожидал увидеть. Однако, одет он был не в привычные одежды, а в дорогую, расшитую серебром атласную мантию, из-под которой виднелась шёлковая рубашка. На руках у него были различные перстни — в основном знаки отличия членов Внутреннего Круга. Дамблдор отметил подавленность верного шпиона: внешний вид оставлял впечатление полнейшей растрёпанности, так несвойственной этому человеку, в руках он яростно сжимал палочку и маску Пожирателя, которая в слабом свете мерцала особенно зловеще. В довершение всему, лицо Снейпа побледнело и осунулось ещё больше, чем обычно.
— Думаю и действую на шаг раньше, чем оппонент, — Снейп сейчас напоминал ядовитую кобру. — Разве не этому вы учите Поттера?!
— Я учу его быть внимательным к деталям и, анализируя их, делать выводы. — Голос Дамблдора стал жёстче. Волшебник не желал обсуждать свои занятия с Гарри, а также то, к чему конкретно он готовит юного гриффиндорца. Снейпу это знать совсем не обязательно. По крайней мере, пока…
— Вынужден вас разочаровать: я учу его тому же вот уже шесть лет, однако положительного результата наблюдать не доводилось. И вообще я всё больше убеждаюсь, что…
— Это всё лирика, Северус! — резко оборвал коллегу директор. — Ведь ты не за этим сюда пришёл, — скорее утверждение, чем вопрос. Дамблдор оценивающе смотрел на внешний вид Снейпа, задержав взгляд на маске. Затем он внимательно посмотрел в чёрные глаза, ожидая подробного отчёта о собрании Внутреннего Круга.
— Вам это не понравится, Дамблдор… — Снейп направился к креслу около стола и буквально рухнул в него. — Волдеморт продолжает собирать армию. К нему присоединяется всё больше разномастных последователей: одни хотят таким способом обогатиться и получить власть, другие же стремятся себя обезопасить, приняв Тёмную Метку. И те, и другие, впрочем, настолько глупы, что не видят своего рокового заблуждения. Есть, правда, и фанатики, которые всерьёз верят в превосходство Тёмного Лорда и поддерживают его всеми силами. Они вместе с Беллатриссой создали своего рода клуб по интересам, — презрительно хмыкнув, добавил Снейп.
— Ты считаешь, что Ордену необходимо принять меры в этом направлении?
— Они представляют определённую опасность, особенно во главе с Беллой — кстати Волдеморт поощряет эту её активную общественную позицию, — но если мы установим наблюдение за этой группой, на данном этапе этого будет вполне достаточно. Здесь, — Снейп положил на стол несколько свитков пергамента, — все имена, адреса, занимаемые должности и предполагаемые места собраний.
Дамблдор развернул свитки и принялся внимательно их изучать. Когда он доходил до некоторых фамилий, на его лице появлялось удивлённое выражение, переходящее затем в огромную печаль. Наконец, он отложил бумаги и вновь обратился к Снейпу:
— На днях я планирую созвать Орден и хотел бы, чтобы ты выступил и объяснил ситуацию. Выбрать людей для наружного наблюдения можешь сам, а затем мы составим план слежки и схемы размещения наблюдательных пунктов…
— Этот вопрос мы не будем обсуждать на общем собрании Ордена! — Снейп внимательно посмотрел на Дамблдора. Его забавляла смена эмоций на этом лице. Неужели осталось ещё что-то, что может вызвать такую гамму эмоций у этого старого манипулятора? — У меня есть основания предполагать, что в Ордене появился информатор Волдеморта, — фраза прозвучала как выстрел.
— Но…, — Дамблдор лихорадочно вспоминал всех членов Ордена Феникса, которых не так давно приняли. Однако результат мозгового штурма оказался неутешительным: со времён первой войны основной состав так и не менялся, а последние пополнения были много лет назад. Вывод напрашивался только один.
— Я же сказал: вам это не понравится…Конкретных подозреваемых у меня пока нет. Однако сегодня я слышал, как Беллатрисса говорила Эйвери, что Орден ждёт сюрприз и очень скоро Тёмный Лорд узнает все ваши планы, Дамблдор. — Снейп устало потёр переносицу. — Но это ещё не всё. С тех пор, как Люциуса упрятали в Азкабан, Лорд назначил меня главным во всех стратегически важных операциях. Тогда, как я помню, вас очень обрадовал этот факт. Но сегодня была уже третья такая операция и я абсолютно не понимаю, чем она, как и обе предыдущих, отличается от обычного запугивания магглов и магглорождённых. Белла, Сивый, Джексон, Малсибер и Пирс повеселились вдоволь! И «Круциатус» был самым безобидным заклинанием…Не знаю, что со мной происходит, может быть, старею… Я почти сорвался, Дамблдор!!! Сегодня на моих глазах оборотень загрыз трёхлетнего ребёнка и, можете быть уверены, девочка быстро не умерла, — сказал профессор совсем упавшим голосом. — И если бы меня не остановила какая-то одному Мерлину известная сила, я помешал им, — на лице Снейпа отразились такие отчаяние и боль, что директор невольно вспомнил события пятнадцатилетней давности.
Заметив выражение лица Дамблдора, зельевар понял, что перегнул палку. На секунду он прикрыл глаза и глубоко вздохнул.
— Северус… — начал было Дамблдор, но Снейп раздражённо прервал его.
— Поверьте, меньше всего мне нужна ваша жалость. Я прекрасно понимаю, что от информации, которую получает Орден, зависит очень многое и я не имею права потерять доверие Волдеморта. Так что вам не о чем беспокоиться…
— Мне очень жаль, Северус, что ты вынужден проводить так много времени в обществе Пожирателей Смерти, однако всё, что ты делаешь…
— «ради общего блага»… Это я уже слышал, Дамблдор! — Снейп словно выплюнул последнюю фразу. — Честь имею! — Он резко встал и покинул кабинет.
На что, Мерлина ради, он надеялся? На понимание? Пятнадцать лет он наступает на одни и те же грабли, так и не осознав, что Дамблдор просто-напросто использует людей, не считаясь с их чувствами. Хотя нет, чужие чувства очень даже интересуют директора — он, словно кукловод, умело дёргает за эти ниточки и никогда невозможно угадать, какая будет следующей. Снейп ненавидел Дамблдора за его уловки, а ещё он ненавидел себя за то, что попался на этот крючок.
После всех сегодняшних событий у Северуса было чувство, будто бы по нему проехался «Хогвартс-Экспресс», а вдобавок его мучила ужасная головная боль. Мужчина думал только о том, как бы побыстрее добраться в свои комнаты и дать отдых измученному телу. Меньше всего он беспокоился о том, что, хоть в Хогвартсе и был уже отбой, кто-то из учеников мог бродить по замку и увидеть его при полном параде Пожирателя Смерти.
«Ну вот, осталось пройти мимо библиотеки, а потом спуститься по лестницам… И какой ублюдок придумал, чтоб они двигались?»
Проклиная на чём свет стоит основателей школы, Снейп не заметил хрупкую фигурку, быстро удаляющуюся из библиотеки в направлении башни Гриффиндора.

***

— Гермиона Грейнджер, ты идиотка!!! — девушка внимательно смотрела в зеркало. — Засидеться в библиотеке, а потом ещё и умудриться заснуть в самом отдалённом углу Запретной секции — это ещё уметь надо. И зачем только нужно было именно сегодня дочитывать «1000 великих достижений в Зельеварении ХХ века»? И нет, чтоб спокойно вернуться в башню, так надо ж было на первом же повороте чуть не столкнуться со Снейпом. Идиотка!!! — ещё раз для уверенности сказала она зеркалу.
Уже лёжа в кровати, девушка начала спокойно анализировать все события сегодняшнего вечера. Во-первых, у неё огромное переутомление и нужно хоть немного уменьшить нагрузку, отдохнуть в конце-концов. Хорошо было бы побывать в «Трёх мётлах»…с Роном, например. Во-вторых, ей, кажется, крупно повезло. Встреча с профессором ЗОТС после отбоя даже ей, старосте факультета, могла стоить не один десяток баллов. В-третьих,… Снейп. С ним определённо было что-то не то. Девушка сначала даже не узнала профессора, но только сейчас она поняла, в чём причина. Безусловно, она знала, что он был Пожирателем Смерти в прошлом, а сейчас под этой маской является бесценным шпионом для Ордена. Но «знать» и «видеть» — это разные понятия. У Гермионы тогда даже мороз по коже пробежал, а сейчас она поняла, как не вязался ужасный наряд Пожирателя с измученным видом профессора. Девушка ещё долго размышляла о нелёгкой судьбе зельевара и несправедливости вообще и даже не заметила, как попала в объятия Морфея.

@темы: снейджер, НЦ-17, Северус Снейп/Гермиона Грейнджер, ангст, драма

---

Глава 2

Глава 2

Слизерин...конечно же Слизерин, куда ещё мог попасть он, единственный наследник древнего чистокровного рода, чьи предки собирали под свои знамёна борцов за независимость Шотландии в те времена, когда Хогвартс был так же юн, как он сам сейчас? Вот только Велитис МакКинли не унаследовал ни храбрости, ни воинственности своих предков. Нелюдимый и замкнутый, он умудрялся оставаться в стороне от всего, что происходило в Хогвартсе, даже от вечного противостояния с гриффиндорцами. Часто Велтису казалось, что если он перестанет поднимать руку и отвечать на уроках, то о его существовании просто забудут, а иногда сомневался и в том, что хоть кто-то помнит о нём сейчас. Да и чему тут удивляться? Кто обратит внимание на его невзрачную внешность? Велтис мрачно взглянул в зеркало, встречаясь взглядом с высоким хмурым юношей в школьной форме цветов змеиного факультета. Тусклые тёмно-русые волосы ниспадали на узкие плечи, обрамляя не слишком красивое лицо, близко посаженные серо-голубые водянистые глаза, чуть вздернутый нос… Все это вкупе с застенчивостью и нерешительностью, не делало юношу предметом девичьих грёз.
МакКинли хотел бы быть таким же ярким и независимым, как Малфой, или таким же сильным и грубым, как Флинт. Девчонки любили таких, они буквально вешались им на шеи. Велтис мучительно завидовал даже Поттеру, по которому сходила с ума половина школы. Впрочем, именно Поттеру он завидовал даже больше, чем Малфою и Флинту вместе взятым, ведь именно с ним рядом была та, о ком он грезил уже давно, завидовал ещё и потому, что между ним, слизеринцем, и магглорождённой, «грязнокровкой» — как презрительно называл её тот же Малфой, всегда будет стена, разрушить которую он не сможет, просто не рискнет пойти вопреки всем и всему даже ради неё.
Как же часто, оставаясь один по вечерам, за плотно задёрнутым пологом он думал о ней. Перед глазами юноши плыли пьянящие картины… Вот он затевает дуэль прямо в Большом зале, сражая своего противника никому не известным заклинанием собственного изобретения. Поражённые взгляды собравшихся обращены лишь на него, но он, герой и победитель, видит лишь её восхищенный взгляд. Гермиона Грейнджер, такая недоступная и такая желанная… А потом встречает её в тёмном коридоре замка. Резким движением прижимает к стене и нависает над ней. Он смотрит прямо в её глаза и видит в них страх, перемешанный с возбуждением. Он начинает целовать её грубо и властно и чувствует, как она пытается вырваться, а потом сдаётся. И вот девушка уже стонет и извивается в его объятиях…
От мыслей о нежности её кожи, об аромате волос девушки у слизеринца кружилась голова и возбуждение становилось почти невыносимым. Даже сейчас он едва сдержал стон, вспомнив, как впервые почувствовал её запах. Это было в прошлом году, когда он, одним из первых записался в созданную Амбридж Инспекционную дружину. Ему было наплевать на эту запретную организацию, на новые порядки в школе и на саму Амбридж. Но Велтис знал, что Грейнджер играет во всём этом не последнюю роль. Ещё бы, она же подруга этого мерзкого Поттера.
Тогда ему повезло как никогда. В первый же вечер их отряд благодаря одной трусливой девчонке выследил нескольких нарушителей. Она была среди них. Как одержимый он бросился за грифиндоркой в темноту коридора, то ли чтобы схватить, то ли чтобы закрыть от летящих лучей заклинаний — ОД не желали сдаваться легко. Всего на одно короткое мгновение ему удалось схватить ее, прижать к себе, ощутить хрупкость её тела. Вокруг летели лучи заклятий, а он стоял, вдыхая пьянящий аромат волос гриффиндорки, задыхаясь от нахлынувшего возбуждения, которого напуганная девушка даже не замечала.
С тех пор она стала его навязчивой идеей. Велтис часто фантазировал на тему, что было бы, если бы он так же схватил её в безлюдном коридоре. И ему снились яркие сны, а на утро приходилось с помощью заклинания очищать последствия слишком реальных грёз. Вот и сейчас ему пришлось сделать несколько глубоких вздохов, чтобы выровнять дыхание и унять нараставшее возбуждение, хотя сегодня сделать это было ещё труднее.
Он не видел девушку целое лето — три бесконечных месяца ночных грёз и неведения. И сегодня…сегодня на зельях он окажется рядом с ней, так близко, что сможет наблюдать, как она хмурится, когда что-то не выходит и зелье не желает принимать нужный вид, как загораются искорки в её глазах, когда она, как всегда первая, выполняет задание. Пусть обычно он не позволял себе даже смотреть в сторону девушки — ведь если хоть кто-то, хоть одна живая душа узнает о его страсти к грязнокровке, ему несдобровать — сегодня он сделает себе маленький подарок…
Велтис поправил сумку на плече и поспешил вниз — опоздать на первое же занятие к новому преподавателю Зелий ему очень и очень не хотелось.

***
Гермиона так спешила на первый урок Углублённого зельеварения, что Гарри и Рон едва успевали за ней, перепрыгивая через ступеньки лестницы, ведущей в подземелья. Как оказалось, они были не единственными, кто едва успел забежать в класс до начала занятия — буквально перед ними в кабинет ворвался высокий темноволосый слизеринец, имени которого Гермиона не помнила. Кстати, именно представителей змеиного факультета среди пришедших на Углублённые зелья оказалось больше всего. Здесь был и Малфой, видеть которого без гориллоподобных приятелей было несколько непривычно, но, очевидно, ни Кребб, ни Гойл не набрали необходимых баллов для продолжения занятий.
Кроме неё самой, Гарри и Рона, попавших на урок в последний момент, за партами сидело четверо когтевранцев и один пуффендуец — Эрни МакМиллан.
— Гарри, — театрально приветствовал гриффиндорца Эрни, протягивая руку, когда тот приблизился к нему, — хотел поговорить с тобой ещё на Защите от тёмных сил. Неплохой урок получился, по-моему, хотя, конечно, для нас, ветеранов ОД, отражающие чары — такое старьё… А вы как поживаете, Рон… Гермиона?
Однако ответить они не успели — дверь лаборатории распахнулась и оттуда царственно выплыл живот профессора Слизнорта, а затем и сам его обладатель, левитируя перед собой три небольших котелка. Класс наполнился причудливой смесью запахов, в которой каждый из учеников уловил смутно знакомые нотки любимых ароматов.
Профессор приветливо поздоровался с собравшимися, особенно широко улыбнувшись Гарри и Забини, и начал урок.
— Так-так-так, так-так-так! — голос Слизнорта был так не похож на глубокий низкий баритон профессора Снейпа, но зато в нём было куда больше доброты и вовсе не слышалось сарказма, который прочно ассоциировался с Зельеварением в сознании Гермионы. — А теперь, пожалуйста, все весы на стол, а также наборы для зельеварения, и ещё не забудьте ваши учебники по «Углублённому зельеварению»…
— Сэр? — Гарри поднял руку.
— Да, Гарри, мой мальчик?
— У меня нет ни учебника, ни весов — вообще ничего… и у Рона тоже… мы не знали, что сможем заниматься у вас на ТРИТОН…
— Конечно-конечно, — снова заулыбался Слизнорт, — профессор МакГонагалл что-то мне говорила…Думаю, мы легко решим эту проблему, мальчик мой. Сегодня вы можете воспользоваться запасами из моего шкафа, я одолжу вам весы, да и парочка учебников найдётся. Сойдет на первое время, а потом закажите во «Флориш и Блоттс».
Гарри и Рон с разрешения профессора устремились к стоящему в углу шкафу. Первым успел Рон, глаза юноши сверкнули, когда он увидел «Углублённое зельеварение с комментариями», Гарри же достался потрёпанный учебник более простого издания. Кроме того, оба гриффиндорца получили от преподавателя по набору потемневших от времени весов.
Гермиона ожидала, что после того, как все обзавелись учебниками, профессор даст им задание, однако Слизнорт, вернувшись на преподавательское место и с комфортом устроившись за столом, указал палочкой на котлы, источавшие волшебные ароматы.
— Сегодня я хочу показать вам нечто особенное, — улыбнулся он и его пышные усы задвигались, делая зельевара похожим на большого моржа. — Вам, наверняка, доводилось слышать о каждом из этих зелий, пусть даже пока вы и не умеете их готовить. Итак, кто мне скажет, что у нас здесь?
Профессор взмахнул палочкой и указал на самый дальний котёл, в котором бурлила прозрачная жидкость, больше всего похожая на обычную чистую воду.
Рука Гермионы взлетела вверх.
— Это Сыворотка правды, профессор. Зелье без цвета и запаха, заставляющее того, кто его пьёт, говорить правду, — пояснила Гермиона.
Велтис невольно залюбовался улыбкой девушки, озарившей её лицо, в ответ на заслуженную похвалу зельевара. Гриффиндорская отличница завораживала нелюбимого слизеринца, но юноша не решался намекнуть девушке на свои чувства, не рисковал продемонстрировать даже намёка на интерес. И сдвоенные с Гриффиндором зелья стали для МакКинли настоящей отдушиной. Только здесь, пусть даже в ущерб оценкам, он мог наслаждаться её красотой, слышать её голос. А в те редкие мгновения, когда девушка обращала взгляд в сторону столов слизеринцев, он мог представить, что Гермиона смотрит на него…
Так было всегда, но сегодня, после долгой разлуки, Велтис вовсе не мог удержать фантазии в узде. Близость девушки сводила его с ума, мысли путались, и казалось, что даже зелье, кипящее в ближайшем к нему котле, источает аромат её волос, её кожи, пробуждающий желание…Юноша сжал кулаки, впиваясь ногтями в ладони, призывая на помощь спасительную боль, лишь бы прогнать наваждение. Сделав глубокий вдох, он заставил себя вновь вслушаться в слова Слизнорта, и с удивлением понял, что пропустил описание зелья, находившегося во втором котле. В третьем же, том самом, чей запах так напоминал Велтису причудливую смесь цветочных ароматов, где доминировали ноты фиалки, жасмина и ещё чего-то, смутно знакомого и такого желанного, оказалась Амортенция.
Рука Гермионы вновь была первой, и Слизнорт уже даже не скрывал восхищения, слушая ответ девушки.
— Это самое сильное приворотное зелье в мире, сэр, — слегка смутившись под пристальным взглядом внимательных улыбающихся глаз, пояснила она. — Оно не создаёт любовь, но порождает неистовое желание, почти одержимость. А ещё, — девушка опустила взгляд, — для каждого оно пахнет чем-то особенным, тем, что привлекает больше всего.
Велтис обратился вслух, стремясь услышать каждое слово гриффиндорки.
— Я, например, чувствую запах свежескошенной травы, пергамента, и….
МакКинли душу отдал бы за то, чтобы узнать, от чего же щёки Гермионы так зарумянились? Если для него Амортенция пахла её волосами, то чей же запах чувствовала она, кто пробуждал желание в гриффиндорской отличнице? Велтис достаточно давно следил за ней, чтобы знать, что девушка ни с кем не встречается. Пару лет назад болтали о её связи с болгарским ловцом, к тому же рядом с ней всё время были Поттер и Уизли… Так кто же из них? Или кто-то другой, тот, о ком он и не догадывается?
— Сэр, а что находится в этом котле, — шкафоподобный МакМиллан указал на последний котёл, в котором плескалось зелье насыщенного золотого оттенка.
— Ох, конечно же! — театрально охнул Слизнорт, вновь возвращая Велтиса к реальности. — Я ждал этого вопроса.
Глаза зельевара мечтательно блестели, когда он осторожно приблизился к небольшому котелку и причудливо клубящиеся пары зелья окутали его.
— Это, друзья мои, Феликс Фелицис!
Гермиона поражённо охнула, и Слизнорт вновь благосклонно ей улыбнулся.
— А вы, юная леди, похоже, знаете, что это такое?
— Это эликсир удачи, — выдохнула гриффиндорка, и Велтис смог бы поклясться, что её слова заставили каждого из собравшихся замереть, заворожено уставившись на бурлящее вещество, напоминавшее расплавленное золото.
— Совершенно верно, получите ещё десять очков в пользу Гриффиндора. Да, зельце презанятное — этот самый Феликс Фелицис, — продолжал Слизнорт. — Невероятно замысловатое в приготовлении и смертельно опасное при ошибке в компонентах или приёмах. Однако, если приготовить его правильно, как приготовлено то, что мы имеем здесь, вы обнаружите, что во всех ваших начинаниях вам будет сопутствовать успех… По крайней мере, пока не закончился срок годности.
— Почему же все не пьют его постоянно, сэр? — алчно спросил Терри Бут.
— Потому что при передозировке оно вызывает легкомыслие, неосмотрительность и опасную самоуверенность, — пояснил Слизнорт. — Хорошего понемногу, как говорится… Так что в больших количествах оно чрезвычайно опасно. Но при умеренном приёме, и лишь в самых редких случаях…
— А вы сами его когда-нибудь принимали, сэр? — спросил Майкл Корнер, сгорая от любопытства.
— Два раза в жизни, — ответил Слизнорт. — Один раз в двадцать четыре года и один — в пятьдесят семь. Всего две столовые ложки, принятые за завтраком. И два самых незабываемых дня.
Он мечтательно уставился в даль. Играет он на публику или нет, подумал Гарри, но впечатление произвести ему удалось.
— Так вот, именно это, — проговорил Слизнорт, возвращаясь с небес на землю, — и станет наградой за хорошую работу на сегодняшнем уроке!
Воцарилась тишина, в которой все булькающие и клокочущие звуки, исходившие от котлов, казалось, усилились десятикратно.
— Одного крошечного флакончика Феликс Фелицис, — говорил Слизнорт, извлекая из кармана и показывая всем миниатюрный пузырёк, закупоренный пробкой, — достаточно для полного успеха в течение двенадцати часов. От рассвета до заката вам будет сопутствовать везение во всём, что вам случится предпринять. Однако должен предупредить, что приём Феликс Фелицис запрещён перед спортивными соревнованиями… всякого рода событиями, подобными спортивным первенствам, такими как экзамены или, скажем, выборы. Так что тот, кому достанется это зелье, может воспользоваться им только в самый обычный день… и увидеть, как этот обычный день станет необычным! Итак! — воскликнул Слизнорт с неожиданной живостью. — Как же вы можете выиграть этот легендарный приз? Так вот, вы сможете это сделать, обратившись к странице десятой вашего «Углублённого зельеварения». У нас осталось чуть больше часа, и за это время вам надо постараться успеть приготовить Глоток живой смерти. Знаю-знаю, вам ещё никогда не приходилось готовить ничего настолько сложного, и я даже не думаю, что у кого-либо из вас вообще получится хорошее зелье. Однако тот, кто справится с заданием лучше всех, получит вот этого маленького Феликса. Начали!
Послышался скрежет придвигаемых котлов и громкое позвякивание разновесок о чаши весов, но никто не проронил ни слова. Атмосфера сосредоточенности, царившая в комнате, сгустилась до физической ощутимости. Гарри заметил, как Малфой лихорадочно листает свой учебник «Углублённого зельеварения». Было совершенно ясно, что Малфою отчаянно нужен этот день удачи. Гарри быстро склонился над потрёпанной книгой, полученной от Слизнорта.
К своей досаде, он обнаружил, что прежний владелец так испещрил страницы своими записями, что поля книги были так же черны, как и печатный текст. Склонившись пониже, чтобы разглядеть состав зелья (ибо даже тут бывший хозяин книги понаставил своих пометок и что-то вычеркнул), Гарри поспешно прошёл к шкафу с запасами за нужными ингредиентами. Затем, стремительно бросившись обратно к своему котлу, он успел заметить, что Малфой с предельной быстротой нарезает корни валерианы.
Все поглядывали по сторонам, пытаясь подсмотреть, кто чем занимается: как преимуществом, так и недостатком занятий по зельеварению всегда было то, что редко удавалось скрыть свою работу от посторонних глаз. Не прошло и десяти минут, как всё помещение наполнилось синеватым паром. Гермионе, конечно, и тут удалось всех опередить. Её зелье уже напоминало «однородную жидкость цвета чёрной смородины», что, согласно учебнику, было идеальным результатом в середине процесса приготовления.
Покончив с шинкованием корней, Гарри снова склонился над книгой. Как же его раздражало, что приходится буква за буквой расшифровывать указания, поверх которых шли эти дурацкие каракули прежнего владельца: тот с чего-то взял, что тут необходимо нарезать плоды сопофоруса — снотворной фасоли, и вписал в текст собственную рекомендацию:
«При ударе серебряным кинжалом плашмя сок выделяется обильнее, чем при разрезании плода».
— Сэр, вы, должно быть, хорошо знали моего деда, Абрахаса Малфоя? — Гарри поднял голову: Слизнорт как раз проходил мимо стола слизеринцев.
— Да, — подтвердил Слизнорт, даже не взглянув на Малфоя. — С сожалением узнал о его смерти, хотя, конечно, удивляться тут нечему: подхватить в его возрасте драконью оспу…
И он прошёл дальше. Гарри снова склонился над своим котлом, ухмыляясь. Ему было ясно, что Малфой ждал к себе такого же отношения, как к Гарри или Забини, а то даже и надеялся стать таким же любимчиком, каким он был у Снейпа. Было похоже, что Малфою не на что надеяться, кроме собственного таланта, чтобы заполучить флакончик Феликс Фелицис.
Боб сопофоруса и впрямь оказался крепким орешком для разрезания. Гарри повернулся к Гермионе:
— Можно попользоваться твоим серебряным ножом?
Она нетерпеливо кивнула, не отрывая глаз от зелья, всё ещё остававшегося тёмно-багровым, хотя в книге говорилось, что к этому моменту в нём должен появиться сиреневатый оттенок.
Гарри ударил по фасолине тупой стороной лезвия. К его изумлению, из неё в тот же миг выделилось так много сока, что было непонятно, откуда столько взялось в этом ссохшемся плоде.
Поспешно слив весь этот сок в котёл, он с удивлением обнаружил, что зелье тотчас приняло именно тот сиреневатый оттенок, о котором говорилось в книге.
Всё его раздражение прежним хозяином учебника тут же бесследно испарилось, и теперь Гарри украдкой посмотрел на следующую строчку его рекомендаций. Согласно учебника, ему сейчас следовало помешивать зелье против часовой стрелки до тех пор, пока оно не станет прозрачным, как вода. Однако, по дополнительному указанию бывшего владельца, после каждых семи движений против часовой стрелки следовало делать одно движение по часовой стрелке. А что, если старый хозяин и тут не ошибся?
Гарри помешал против часовой стрелки, затаил дыхание и сделал одно движение по часовой стрелке. Эффект не заставил себя ждать: зелье стало бледно-розовым.
— Как это у тебя получается? — стала допытываться Гермиона, лицо которой покраснело, а волосы, казалось, всё больше густели и спутывались в парах, поднимавшихся над котлом: её зелье всё ещё оставалось неизменно багровым.
— Добавь одно движение по часовой…
— Да ты что, в книге же говорится — против часовой! — наотрез отказалась она.
Гарри пожал плечами и продолжил свое занятие. Семь раз против часовой, один по часовой, пауза… семь против часовой, один по часовой…
По другую сторону стола Рон скороговоркой ругался себе под нос: его зелье всё ещё напоминало настойку корня солодки. Гарри огляделся. Насколько он мог судить, ещё ни у кого зелье не поблекло так, как у него. Он был окрылён успехом — такое ощущение никогда раньше не посещало его в этом подземелье.
— И время… вышло! — объявил Слизнорт. — Пожалуйста, прекращайте мешать!
Слизнорт медленно переходил от стола к столу, заглядывая в котлы. Он ничего не говорил, а то и дело нюхал или слегка помешивал то одно, то другое зелье. Наконец, он добрался до стола, за которым сидели Гарри, Рон, Гермиона и Эрни. Он соболезнующе улыбнулся, поглядев на вещество, похожее на смолу, в котле Рона. Молча прошёл мимо тёмно-синего варева Эрни. Зелье Гермионы отметил одобрительным кивком. И тут он увидел зелье Гарри, и по его лицу расплылось выражение изумлённого восхищения.
— Чистая победа! — выкрикнул он на всё подземелье. — Великолепно, великолепно, Гарри! Владыка милостивый, ты, несомненно, унаследовал талант своей матери. Вот кто уж действительно блистал в зельеварении, так это Лили! Ну что ж, тогда получай, вот он — обещанный флакончик Феликс Фелицис! Да смотри, воспользуйся им умело!
«Мантикору тебе в известное место!!!» — Велтис в сердцах ударил кулаком по столу. — Поттер блещет на Зельеварении??? С каких это пор? Снейп всегда подчёркивал его бездарность к этому предмету. Откровенно говоря, наш декан во многих вещах прав. ОНА, вот кто достоин того Зелья удачи, но никак не эта очкастая скотина».
Гарри спрятал крошечный пузырёк с золотистой жидкостью во внутренний карман, чувствуя одновременно радость при виде ярости на лицах слизеринцев и вину — при виде разочарованного выражения лица Гермионы. Рон выглядел просто поражённым.
Заметив раздражённый взгляд Гермионы и её явное намерение высказать Поттеру всё, что она о нём думает — за много лет наблюдений МакКинли хорошо выучил привычки любимой девушки — он поспешил догнать уходящих гриффиндорцев.
— Как тебе это удалось? — зашептал Рон на ухо Гарри, как только они вышли из подземелья.
— Думаю, мне просто повезло, — ответил Гарри, поскольку Малфой был близко и мог его услышать.
Однако, как только они оказались вдали от посторонних ушей на ужине за столом Гриффиндора, он почувствовал, что теперь можно всё рассказать. С каждым его словом лицо Гермионы каменело всё больше.
— Ты что, считаешь, что я смошенничал? — спросил он, наконец, раздосадованный выражением её лица.
— Ну не станешь же ты утверждать, что сам до всего додумался? — упрямо настаивала она.
— Он всего лишь действовал не по тем инструкциям, по которым работали мы, — возразил Рон. — Ведь всё могло кончиться и полным крахом, правда? Но он рискнул — и риск оправдался, — из его груди вырвался вздох. — И что стоило бы Слизнорту отдать этот учебник мне? Так нет же: на моём нигде ни одной пометки. Только следы блевотины на пятьдесят второй странице, а больше…
— Постой, — раздался голос прямо у левого уха Гарри, и он тут же уловил тот самый цветочный аромат, что почудился ему в подземелье Слизнорта. Он обернулся и увидел, что к ним подошла Джинни. — Я не ошиблась? Ты следовал инструкциям, вписанным чьим-то пером в текст учебника, Гарри?
Вид у неё был озабоченный и сердитый. Гарри сразу понял, к чему она клонит.
— Да ничего особенного, — попытался он её утешить, понизив голос. — Это же совсем не то, что тот дневник Реддла. Это просто старый учебник, кем-то почёрканный.
— Но ты выполняешь то, что там рекомендуется?
— Я просто попробовал воспользоваться несколькими подсказками, написанными на полях, честное слово, Джинни, тут нет ничего такого…
— А ведь Джинни, пожалуй, права, — отозвалась Гермиона, тут же встрепенувшись, — нам надо бы проверить, нет ли во всём этом чего-нибудь странного. Я об этих дурацких указаниях — как знать?…
— Эй! — возмущённо воскликнул Гарри, как только она выхватила из его сумки доставшийся ему экземпляр «Углублённого зельеварения» и занесла над ним свою волшебную палочку.
— Специалис Ревелио! — произнесла она, легонько постучав ею по передней обложке. Ничего особенного не произошло. Книга так и лежала, всё такая же старая, перепачканная, с загнутыми страницами.
— У тебя всё? — раздражённо спросил Гарри. — Или ты хочешь посмотреть, не сделает ли она пару кульбитов?
— Вроде всё в порядке, — проговорила Гермиона, всё ещё не спуская с книги подозрительного взгляда, — в смысле, в самом деле, похоже, учебник как учебник.
— Прекрасно. Тогда я его забираю, — сказал Гарри, хватая книгу со стола, но она выскользнула у него из рук и упала на пол, раскрывшись. Гарри нагнулся, чтобы подобрать книгу, и в этот момент вдруг заметил надпись, нацарапанную в самом низу задней стороны обложки всё тем же мелким неразборчивым почерком, что и указания на полях: «Эта книга принадлежит Принцу-полукровке».
— Вот, — сказал Гарри, показывая друзьям надпись, — этого гения-зельевара зовут Принц-полукровка, но никак не Тёмный Лорд. — При этих словах Рон поперхнулся овощным рагу, которое уплетал за обе щеки. Гермиона заботливо похлопала парня по спине, презрительно глянув на Гарри.
— О да! Это многое проясняет, — скептически заметила она.
— Брось, Гермиона! Не стоит ненавидеть Принца-полукровку только лишь за то, что он лучше тебя в Зельях. — Девушка лишь презрительно фыркнула. — Да, я следовал его советам и получил Феликса. Более того, я не собираюсь отказываться от такого помощника! — с вызовом сказал Гарри.
Гарри, Рон, Гермиона и Джинни были слишком увлечены беседой, чтобы заметить слизеринца, который, не спеша, проходил мимо стола Гриффиндора. Молодого человека явно заинтересовали слова Поттера. Наклонившись, он сделал вид, что завязывает шнурки, прислушиваясь к разговору.
— Эй, Велтис! Ну, где тебя носит?! Мы уже заждались! — послышалось со стороны слизеринского стола.
«Что б тебя!» — мысленно выругался МакКинли и поспешил к слизеринцам.



***

Гермиона задумчиво шла по направлению к гриффиндорской башне. Мысли одна за другой проносились в голове. Сначала она ужасно злилась, что Гарри так ловко обскакал её на Зельеварении. Ведь она всё делала правильно, всё по инструкции. А Гарри, который до этого дня не проявлял особых способностей к этой науке, вдруг справился лучше неё. И всё эта дурацкая книга.
«Нет! — тут же одёрнула себя Гермиона. — Это малодушие, завидовать успехам друзей. Нужно просто лучше заниматься, и тогда я смогу доказать, что чьи-то пометки на полях ещё не делают тебя гениальным зельеваром. Хотя, наверняка человек, делавший эти записи, был одарённой личностью. Его советы помогали Гарри добиваться лучших результатов, чем требовалось в обычном учебнике».
Но даже больше, чем неожиданный успех друга в Зельеварении Гермиону волновали ощущения, которые вызвала у неё Амортенция. Если появление первых двух запахов было легко объяснимо, то вот третий оставался для девушки загадкой… Причудливая смесь горьких трав и чего-то еще, едва уловимого, но при этом смутно знакомого, мужественного, надежного… Но откуда? Гермиона могла бы поклясться, что уже чувствовала этот аромат прежде. А самым ужасным было то, что запах не имел никакого отношения к Рону. Если уж быть совсем честной, то парень, давно переставший быть для неё просто другом, пах либо полиролью для мётел, либо едой. Но это ведь не значило, что она его не любит? Гермиона всё чаще задумывалась над этим вопросом. Её однокурсники давно уже крутили романы, всё глубже погружаясь в пучину любовной лихорадки, и, конечно же, вся эта романтическая суета не обошла гриффиндорку стороной. Слушая откровенные рассказы в девичьей спальной или просто разглядывая Рона, она много раз пыталась представить, каково это — поцеловать его, почувствовать вкус губ, ощутить его руки на своём теле… И чем дальше заходили эти фантазии, тем настойчивее Гермиона заставляла себя переключиться на учёбу. Но иногда в душу девушки закрадывались сомнения, и Амортенция лишь подтвердила их. Пытливый ум жаждал ответа, а сердце уже подсказывало, что её чувства к Рону – всего лишь дружба, привязанность, нежность, помноженная на подростковые гормоны. Они так много времени проводили вместе, что у неё не оставалось времени на других парней, да и Рон не раз давал понять, что был бы не против сделать их отношения ближе. Вот только Гермиона не хотела торопиться. Особенно сейчас…

***

Всю оставшуюся неделю на Зельеварении Гарри продолжал следовать указаниям Принца-полукровки, если они отличались от тех, которые давал Либатиус Бораго. В итоге к четвертому уроку Слизнорт уже расхваливал способности Гарри, говоря, что таких талантливых учеников у него было не много. Ни Рон, ни Гермиона не были от этого в восторге. Хоть Гарри и предложил им обоим пользоваться книгой вместе, Рон хуже разбирал почерк Принца-полукровки, а постоянно просить Гарри прочитать что-то вслух он не мог — это выглядело бы чересчур подозрительно. Гермиона же решительно продолжала следовать, как она говорила, «официальным» инструкциям, однако сердилась всё больше и больше, видя, что это приводит к не столь блестящим результатам.
Гарри иногда спрашивал себя, кем мог быть этот Принц-полукровка. Хотя из-за множества домашних заданий всё «Углублённое зельеварение» он прочитать не мог, пролистав учебник, он увидел, что почти на каждой его странице Принц сделал дополнительные заметки, и не все они касались Зельеварения. Местами он находил указания по совершению заклинаний, которые Принц, похоже, придумал сам.
— Или сама, — раздражённо сказала Гермиона, услышав, как Гарри зачитывал некоторые из них Рону субботним вечером в гостиной факультета. — Может, это была девушка. Судя по почерку, это скорее девушка.
— Его звали Принц-полукровка, — сказал Гарри. — Сколько девушек были принцами?
Гермиона, по-видимому, не нашла, что на это ответить. Она только нахмурилась и одёрнула от Рона своё эссе по принципам рематериализации, которое юноша пытался прочесть вверх ногами.
Гарри взглянул на часы и поспешно сунул старое «Углублённое зельеварение» обратно в сумку.
— Без пяти восемь, мне пора, а то опоздаю к Дамблдору.
— Ой! — встрепенулась Гермиона, посмотрев на него. — Удачи! Мы тебя дождёмся — хотим послушать, чему он тебя научит!
— Надеюсь, всё пройдет нормально, — сказал Рон, и оба они проводили взглядом Гарри, уходившего через проём за портретом.

@темы: снейджер, НЦ-17, Северус Снейп/Гермиона Грейнджер, ангст, драма

---

Как корабль назовёшь, ...

или ПОДАРОК НА 50-ЛЕТИЕ ОБОЖАЕМОГО ПРОФЕССОРА СНЕЙПА!!!
собрались два дилетанта и наваяли вот это НЕЧТО

Название: Избранный пророчеством. Часть 1: Ассистент дьявола
Авторы: STORM, mari
Бета: ~ заявки принимаются деканом Слизерина…совиная почта временно нашла альтернативу в виде моей аськи ~
Гамма: ~ вопрос решается ~
Рейтинг: NC-17
Пейринг: СС/ГГ, НМП/ГГ; в перспективе – НМП/НЖП
Жанр: драма/ангст
Дисклеймер: землю – крестьянам, фабрики – рабочим, Поттера – Ро, Снёпу – фанаткам
Саммари: «Где есть воля – там есть и путь» - суеверие современного человека. Он слеп к тому, что, несмотря на рациональность, он одержим «силами», находящимися вне его контроля. Его демоны и боги не исчезли, они всего лишь обрели новые имена
Комментарии: каноничное АУ (события 1-5 книги не меняются, начиная с 6-й сюжет плавно перетекает в АУ; частично использован текст 6-й и 7-й книг). Фик написан по сюжету конкурсного клипа Чёрной Розы «Избранный пророчеством» severushermione.clan.su/forum/126-3069-1 в подарок на 50-летие любимого и уважаемого Профессора
Предупреждение: смерть некоторых героев
Размер: макси
Статус: в работе

По мере развития сюжета таблица главных героев будет дополняться




Ричард Снейп



Фенрир Сивый


Велтис МакКинли




Пролог

2000 год

Холодный туман плыл над грязной рекой, петлявшей среди заросших травой берегов. Над ней возвышались громадные тёмные, зловещие руины — остаток заброшенного замка. Не было слышно никаких звуков, кроме шёпота чёрной воды, и не было видно никаких признаков жизни, только тощая кошка кралась к берегу в надежде унюхать в высокой траве полевых мышей.
Но вдруг у кромки воды раздался громкий хлопок, и из воздуха возникла фигура в плаще с капюшоном. Кошка застыла на месте, с подозрением уставившись на это новое для неё явление. Несколько секунд фигура как будто пыталась сориентироваться, а потом быстро зашагала к руинам замка, шелестя по траве длинным плащом.
«Лорд умеет выбирать уютные места для собраний, ничего не скажешь», — брезгливо отодвинув с дороги труп какого-то уже неопознаваемого животного, подумал Люциус.
Наконец он добрался до замка, который вблизи вовсе не казался руинами. В окнах на первом этаже горел слабый свет. Маг сделал несколько витиеватых движений волшебной палочкой, и на двери замерцала Тёмная Метка. Мгновение спустя она погасла. Люциус ждал, вдыхая запах грязной реки, который доносил до него ночной ветерок. Несколько секунд спустя за дверью послышался звук движения, и она приоткрылась. Из щели на него взглянул молодой Пожиратель.
Малфой откинул с лица капюшон. Природная бледность и длинные светлые волосы, струившиеся по спине, — казалось, он сиял в темноте.
— Мистер Малфой, — поприветствовал его пожиратель, чуть склонив голову в знак уважения. — Я доложу Тёмному Лорду о Вашем прибытии…
— Не стоит, Тревис…ведь собрание ещё не закончилось? — полу-вопрос, полу-утверждение.
Холодные серые глаза встретились с голубыми. В одно мгновение лицо молодого пожирателя из вопросительно-подозрительного превратилось в абсолютно безразличное.
«Так-то лучше», — подумал Люциус и направился к входу в Общий зал. Подходя к приоткрытой двери, маг замедлил шаг.
— …таким образом, можно утверждать, что Орден действует разрозненно и весьма нелогично. Тем не менее, в сегодняшней схватке мы потеряли Малсибера и Джексона — ощутимые потери, ведь в наикратчайший срок нужно назначить новых главу и заместителя Легиона Тёмных Сил.
— Это не более, чем временные неудобства. Займись поиском кандидатур, Северус, — Волдеморт лениво поглаживал голову гигантской змеи, которая обвилась вокруг кресла, напоминающего царский трон. — Меня больше беспокоит решимость этих мерзких тварей: как они осмелились напасть на высокопоставленных чиновников? И это в полностью контролированном нами районе. Почему они обошли Карательные Отряды?
— Сейчас это выясняется, Мой Лорд. В скором времени я доложу о первых результатах расследования. Что касается главы Легиона, возможно, подойдёт кандидатура Эйвери? Ведь он пользуется авторитетом среди пожирателей и, что немаловажно, полностью предан Вам.
«И ещё полный идиот, не так ли, Северус?», — Люциус пытался уловить хоть какие-то эмоции на лице Снейпа. Впрочем, он понимал, что это безуспешно, ведь оно напоминало восковую маску, лишённую каких-либо чувств.
Но его внимание — очень вовремя — привлекла гигантская змея, которая, бесшумно извиваясь, ползла к двери.
«Вот тварь!», — гневно подумал Люциус и решил, что лучше появиться в Общем зале прежде, чем эта пресмыкающаяся сволочь обнаружит его.
Распахнув двери, Малфой широким шагом направился к пожирателям в чёрных мантиях, которые стояли вокруг Тёмного Лорда. Со времён Битвы за Хогвартс Внутренний Круг — так именовались Пожиратели Смерти, наиболее приближённые к Волдеморту — значительно уменьшился. Эта победа далась им немалой кровью, но цель полностью оправдала средства. И сейчас в зале находились наиболее сильные и преданные своему хозяину волшебники.
Заняв своё место в кругу, — по правую руку от Тёмного Лорда — Люциус слегка склонил голову в знак уважения.
— Если нет возражений или других кандидатур, предлагаю утвердить Эйвери на должность главы Легиона, — Волдеморт внимательно посмотрел на всех членов Внутреннего Круга, остановив взгляд на Малфое. Тот отрицательно покачал головой. — Что ж…Эдвард, подойди.
Маг подошёл к Лорду, стал на одно колено и склонил голову.
— Мой Лорд.
— Встань, Эдвард. — Маг повиновался и подошёл ближе. — Протяни левую руку.
Волдеморт закатил рукав и направил палочку на Тёмную Метку. На мгновение уродливый знак замерцал зелёным светом и погас. Лорд ощущал страх Эйвери — страх проявить слабость, ведь чары были хоть и почётны, но весьма болезненны. Создав второе невербальное заклинание, Волдеморт коснулся указательного пальца, на котором тут же возник серебряный перстень с сапфировой инкрустацией в виде Тёмной Метки — знак высших эшелонов власти.
— Надеюсь, ты оправдаешь оказанное тебе доверие и проявишь себя с лучшей стороны.
— Непременно, Мой Лорд. Я сделаю всё, чтобы подавить сопротивление Ордена.
Волдеморт одобрительно кивнул — Эйвери расценил этот жест как «Можешь быть свободен» и вернулся на своё место в круге.
— На сегодня собрание окончено. Все свободны.
Внутренний Круг не спешил покинуть Общий зал и поздравлял Эйвери с обретением высокой должности. Люциус, пользуясь всеобщей суматохой, подошёл к Лорду и сказал как можно тише:
— Мой Лорд, у меня есть очень важная новость,…но я хотел бы обсудить это в более приватной обстановке.
Снейп медленно направился к выходу, встречаясь взглядом с Люциусом. Он не доверял магу, но Малфой пользовался полнейшим доверием Тёмного Лорда и глупо было убеждать Хозяина в обратном.
— Эй, Сев! — весело окликнул Эйвери. Снейп повернул голову и приподнял левую бровь — он не выносил такого фамильярного обращения…даже от высокопоставленных чиновников. ТАК его мог называть лишь один человек. — Приглашаю на банкет. Сегодня вечером в моём поместье. Ты будешь самым дорогим гостем, Сев. — Крайнюю степень раздражения могли выдать лишь желваки, проявившиеся на лице. Впрочем, Эйвери был не настолько наблюдателен, чтобы заметить это.
— К сожалению, вынужден отказать, Эдвард, — сухо ответил Снейп. — У меня ещё есть дела.
— Жаль…, — Эйвери явно был разочарован.
— Желаю хорошо провести время. — Не дав собеседнику возможности сказать ещё хоть слово, Северус быстро покинул Общий зал.
Скрывшись от посторонних глаз, Малфой продолжил:
— Сегодня днём произошёл очень странный выброс магии в маггловском районе. Сотрудники отдела Магического правопорядка сообщили об этом мне лично, так как считали, что случай заслуживает особого внимания, — на лице Люциуса читалось замешательство.
— И чем же так примечателен этот случай? — Волдеморта извещение явно не заинтересовало.
— Мой Лорд, я сам аппарировал на место происшествия. Как оказалось, этот мощный выброс магии зафиксирован в одной маггловской больнице…Если быть точнее, в родильном отделении больницы Сент-Луи произошёл очень сильный взрыв. Специфика в том, что — и это самое загадочное для магглов — взрывная волна разрушила лишь одну палату, а из жертв — только та акушерка, которая находилась в ней с новорожденным мальчиком. Магглы не могут объяснить это явление, так как если бы взрыв был обычный, то вся больница превратилась в руины.
— Кто из магов зарегистрирован в том районе? — Лорд устремил на собеседника уже более заинтересованный взгляд.
— Район полностью маггловский, — в последнее слово Люциус вложил всё презрение, на которое был способен. — Я вызвал бригаду зачистки и через некоторое время они показали мне изъятые воспоминания магглов, которые являлись очень ценными свидетелями. Мои догадки подтвердились, — маг сделал небольшую паузу, якобы подбирая слова. — Пациенткой оказалась ведьма, которая по определённым причинам находилась в бегах. Мой Лорд, это Сара Бирнисон…
Волдеморт резко вскинул голову и проницательно посмотрел на Малфоя:
— Как случилось, что колдунья из знатного рода оказалась в маггловской больнице?
— Осмелюсь предположить, что девушка была в отчаянии. Ведь её муж Йорек — ваш преданный слуга и шпион в партизанских отрядах Ордена — был раскрыт и жестоко казнён…И они ещё называют себя «Светлой стороной», — качая головой, прошипел Люциус. — Видимо Сара опасалась, что та же участь настигнет её и их нерождённого сына. Нелепое предположение, ведь мы могли дать им надёжную защиту. Я неоднократно говорил об этом Саре, но её беспокоили участившиеся и, говоря по правде, более осмысленные нападения партизанских отрядов. Она не приняла мою помощь, и я ничего о ней не слышал…до сегодняшнего дня, — добавил Малфой тише; в его голосе звучала печаль.
— Что ты хочешь этим сказать? — у Тёмного Лорда не осталось и следа былой беспечности.
— Как показало следствие, врачи не зафиксировали никаких осложнений у пациентки и у неё родился здоровый ребёнок… Но Сара умерла при весьма загадочных обстоятельствах, — Люциус выглядел подавленным.
— Ты говорил о выбросе магии и взрыве, — Волдеморт сузил красные глаза и внимательно смотрел на собеседника.
— Мой Лорд, в тот момент в палате возле мальчика находилась акушерка. Воспоминания свидетелей были сильно запутаны, но все они сходятся в одном: эта женщина давно работала в Сент-Луи, имела большой опыт, но в тот день не могла справиться с элементарными вещами, — вероятно, использовали Оборотное зелье. До взрыва оставалось несколько секунд; она подошла к мальчику, но никто не обратил внимание на то, что именно она делала, ведь это обычная процедура.
— Что ж…это трагическая история, но мы уже ничем не можем помочь, — Лорд опять потерял интерес к словам мага.
— Мой Лорд, мальчик выжил. Именно он спровоцировал взрыв, — Люциус выдержал длинную паузу, но не решился взглянуть в глаза Хозяина. — Один из докторов ясно видел, что зелёный луч, посланный в мальчика, напоролся на невидимую преграду — некое силовое поле. И в тот момент прогремел взрыв. Бригада зачистки тщательно осмотрела руины, но от акушерки не осталось и следа. — Тёмный Лорд выглядел, словно громом поражённый.
Отвернувшись от слуги, он подошёл к окну и посмотрел вдаль — на горизонте уже начал заниматься рассвет. На губах Малфоя зазмеилась улыбка, полная победы и тщеславия. Впрочем, он быстро справился с эмоциями, вернув себе прежний растерянно-взволнованный вид. Медленно, словно нога ступает по дну незнакомой реки, он продолжил:
— Я спрятал ребёнка в надёжном месте и взял на себя смелость попросить Белатриссу присмотреть за ним. Я считаю, этот мальчик обладает неведомой силой и сможет помочь нам в будущем.
— Как я понимаю, это грудной ребёнок — обычный человек — и полезным он станет только через много лет, хотя насчёт этого я сильно сомневаюсь, — Волдеморт впился взглядом в своего слугу.
— Мой Лорд, я намерен воспитать его как сына, научить использовать магию и сделать из мальчика преданного своему Хозяину Пожирателя Смерти. Только…во всей этой истории меня беспокоит, кроме всего прочего, осведомлённость Ордена. Они явно получают самую точную и проверенную информацию…
— Что ты хочешь этим сказать? — Лорд был в ярости.
— У меня недостаточно неопровержимых доказательств и слишком мало сведений для подобного рода заявлений. Я лишь хочу, чтобы о ребёнке не знал никто, кроме Вас, меня и Беллы. А когда мальчик будет готов, мы используем наше оружие и эффект неожиданности.
— В твоих словах есть смысл, Люциус, — Волдеморт был доволен открывающейся перспективой. — Однако сможешь ли ты осилить ту задачу, которую сам себе и поставил?
— Я не подведу Вас, Мой Лорд! Пройдёт всего несколько лет и у Вас будет слуга, которому нет равных среди Пожирателей Смерти…Надеюсь, я хоть немного смогу расплатиться за ошибки Драко, — в голосе Малфоя слышалось раскаяние.
— Будешь докладывать мне о каждом шаге относительно ребёнка, — проницательный взгляд красных глаз встретился с серыми.
— Непременно, Мой Лорд.

Глава 1

1996 год

Большой зал с его четырьмя факультетскими столами и столом преподавателей, стоявшим во главе комнаты, был, как обычно, украшен парящими свечами, от чего стоявшие на столах тарелки сияли и поблёскивали. Со всех сторон по залу носилось эхо разговоров, смеха, стука ножей и вилок. Наконец, когда последние кусочки тыквенного торта испарились с золотых блюд, Дамблдор поднялся из-за стола преподавателей. Разговоры и смех, разносившиеся над залом, почти мгновенно смолкли.
— Добрейший вам вечер! — сказал он и, широко улыбаясь, раскинул в стороны руки так, словно хотел обнять всех присутствующих.
— Что у него с рукой? — выдавила из себя Гермиона.
Она была не единственной, кто это заметил. Правая рука Дамблдора была такой же почерневшей и неживой, как и в ту ночь, когда он прибыл, чтобы забрать Гарри от Дурслей. По залу покатился шёпот. Дамблдор понял в чём дело, улыбнулся и накинул пурпурно-золотистый рукав на повреждённую руку.
— Не о чем беспокоиться, — беззаботно сказал он. — А теперь… нашим новым ученикам — добро пожаловать, а нашим старым ученикам — с возвращением! Вас ждёт ещё один год волшебного образования.
— Когда я видел его летом, у него рука была точно такая же, — прошептал Гарри Гермионе. — Вообще, я думал, что за это время он её уже вылечил… ну, или мадам Помфри.
— Она у него как будто мёртвая, — с отвращением сказала Гермиона. — Есть, конечно, некоторые повреждения, которые нельзя вылечить… старые проклятья… яды, к которым нет противоядий…
— …а ещё наш смотритель мистер Филч попросил сказать, что у нас действует запрет на все предметы, купленные в магазине приколов «Удивительные Уловки Уизли». Тем, кто желает играть за свою факультетскую команду по квиддичу, следует, как обычно, записаться у своего декана. Также мы ищем новых квиддичных комментаторов, заявки принимаются там же. В этом году мы рады приветствовать нового члена нашего преподавательского состава. Профессор Слизнорт, — Слизнорт встал со своего стула. Его лысина сверкала в свете свечей, а толстый живот, облачённый в жилетку, отбрасывал тень на стол, — мой бывший коллега, согласился вернуться на свою прежнюю должность преподавателя Зельеварения.
— Зельеварения?
— Зельеварения?
Слово эхом пронеслось по залу. Все удивлялись: неужели они не ослышались.
— Зельеварения? — хором спросили Рон с Гермионой, оборачиваясь к Гарри. — Но ты же сказал…
— В свою очередь профессор Снейп, — Дамблдор повысил голос, заглушая общее бормотание, — займёт место преподавателя Защиты от тёмных сил.
— Нет! — сказал Гарри так громко, что несколько голов повернулись в его сторону. Но ему было всё равно — разгневанный, он смотрел на стол преподавателей. Как мог Снейп заполучить Защиту от тёмных сил после стольких лет? Все же прекрасно знали, что Дамблдор не доверяет ему эту работу.
— Гарри, ты же сказал, что Слизнорт будет преподавать Защиту от тёмных сил! — сказала Гермиона.
— Я тоже так думал! — Гарри изо всех сил пытался восстановить в памяти тот момент, когда Дамблдор говорил ему об этом, но сейчас он не мог припомнить, говорил ли директор о том, какой именно предмет будет преподавать Слизнорт.
Снейп, сидевший по правую руку от Дамблдора, даже не встал при упоминании своего имени. Он лишь лениво поднял руку в знак признательности за аплодисменты, доносившиеся от слизеринского стола, однако Гарри не сомневался, что заметил ликование на его лице, которое он так ненавидел.
Дамблдор прокашлялся. Гарри, Рон и Гермиона были не единственными, кто разговаривал. Весь зал гудел, обсуждая новость о том, что Снейп наконец-то получил то, о чём так мечтал. По всей видимости, не обращая внимания на сенсационность того, что он только что сообщил, Дамблдор ничего больше не сказал о новых назначениях, однако перед тем, как продолжить, выждал пару секунд, чтобы удостовериться, что в зале воцарилось молчание.
— Теперь, как все в этом зале знают, лорд Волдеморт и его сторонники снова на свободе и они становятся всё сильнее.
При этих словах Дамблдора тишина стала особенно напряжённой. Гарри взглянул на Малфоя. Тот не смотрел на Дамблдора, а забавлялся тем, что заставлял свою вилку парить в воздухе, словно считал слова директора недостойными его внимания.
— Мне трудно передать словами, насколько серьёзна нынешняя ситуация, и как предельно осторожны должны быть все в Хогвартсе, чтобы остаться в безопасности. За это лето мы усилили магическую защиту замка. Теперь мы защищены новыми и более мощными способами, но всё же беспечность недопустима. Это касается и учеников, и работников замка. В связи с этим настоятельно прошу вас терпимо относиться ко всем ограничениям, связанным с безопасностью, которые могут наложить ваши преподаватели, какими бы раздражающими они вам не казались. В частности это касается правила, которое запрещает вам покидать замок после его закрытия. Прошу вас, если вы заметите что-то странное или подозрительное внутри или за пределами замка, немедленно сообщить об этом кому-либо из преподавателей. Надеюсь, что вы будете вести себя хорошо и не забывать о собственной безопасности и безопасности других.
Голубые глаза Дамблдора пробежались взглядом по ученикам, после чего он снова улыбнулся.
— А сейчас вас ждут ваши кровати, такие тёплые и удобные, какими вы только можете их себе представить, ведь самое главное сейчас — это хорошенько выспаться перед завтрашними занятиями. Поэтому, пожелаем друг другу спокойной ночи. Пока-пока!
Как обычно, раздался оглушительный скрип отодвигаемых лавок, и ученики друг за другом начали выходить из Большого зала и направляться к своим спальням.
— Одно хорошо, — свирепо произнёс Гарри. — К концу года Снейпа уже не будет.
— В смысле? — спросил Рон.
— Эта должность проклята. Никто не задерживается больше года… Квиррел, тот вообще умер на этой работе… Лично я буду надеяться на ещё одну смерть…
— Гарри! Как ты можешь так говорить? — с укоризной сказала потрясённая Гермиона. — Он наш преподаватель, ты обязан относиться к нему с уважением.
— Ты в своём уме, Герми? Это же Снейп!!! — категорично заявил он и с вызовом посмотрел на подругу. У Гарри было чувство, что его тело испускает волны ненависти такой силы, что даже непонятно, как Снейп до сих пор не чувствует на себе их обжигающее действие. Он возненавидел зельевара с их первой встречи, но своим отношением к Сириусу Снейп навсегда и бесповоротно отрезал все пути к прощению со стороны Гарри.
— А что ты вечно так защищаешь эту старую летучую мышь? — подал голос Рон Уизли, пережёвывая очередной эклер. — Может, ты к нему неравнодушна?
Гермиона посмотрела на друга, как на умалишённого.
— А что? — продолжал Уизли, — у тебя уже имеется опыт в этом деле. Стоит вспомнить только профессора Локконса. Его ты тоже постоянно выгораживала.
Гермиона чувствовала, что свирепеет.
— Да уж, — произнесла она спокойным, но достаточно жёстким голосом, — моя детская влюблённость — ничто по сравнению с твоим таким зрелым и серьёзным чувством к мадам Розмерте.
Сидящая напротив Джинни хихикнула, увидев как её брат покрывается красными пятнами. Гермиона демонстративно отвернулась от друга и принялась разглядывать свою сумку.
«У этих мальчишек одно на уме, — раздражённо думала она. — И придёт же в голову такая глупость!»
Девушка задумчиво посмотрела на преподавательский стол. Северус Снейп с мрачным видом глядел куда-то вдаль.
«Интересно, — размышляла Гермиона, рассматривая его, — я никогда не смотрела на Снейпа как на мужчину. Тонкие, плотно сжатые губы, они будто созданы для колкостей, обидных слов и оскорблений. Длинный крючковатый нос... Да! Это уж точно не предмет для восхищения. И глаза… Вот уж действительно не зря говорят, что глаза — зеркало души. Такие тёмные, пронзительные и, кажется, видят тебя насквозь».
Вдруг у Гермионы внутри всё похолодело. Прямо в глаза ей смотрел профессор Снейп. Видимо он заметил, как гриффиндорка рассматривает его. Гермиона быстро отвернулась и почувствовала, как щёки начинают гореть огнём.
— Эй, Герми! С тобой всё в порядке? — Гарри дотронулся до её плеча. — Тебе пора, а то мелюзга сейчас вся разбежится. Рон один не справится. Ты что, забыла о своих обязанностях старосты?
— А? Нет, конечно! — очнулась от своих мыслей Гермиона. — Просто задумалась.
— Скорее замечталась, — хмыкнул Гарри и пошёл к выходу из Большого зала.
Гермиона чувствовала, как сердце бешено колотится в груди. Она глубоко вздохнула и, стараясь не смотреть в сторону преподавательского стола, кинулась исполнять обязанности старосты. У выхода из Большого зала девушка чуть не сбила с ног юношу, который явно ждал кого-то, прислонившись плечом к стене. Буркнув на ходу что-то среднее между «Извини!» и «Я не хотела», девушка помчалась к стайке первокурсников. Во всеобщей суматохе ни один ученик, ни, тем более, сама Гермиона не заметили проницательный взгляд серо-голубых, словно водянистых, глаз, который проводил её до поворота. Лёгкая улыбка тронула губы молодого человека.

***

Северус Снейп был крайне раздражён. Эта девчонка чересчур нагло рассматривала его. Никто из студентов не осмеливался так себя вести. Уж он постарался за годы преподавательской деятельности создать себе соответствующую репутацию. Нельзя сказать, что Снейп специально ставил перед собой задачу запугать учеников до полусмерти. Это получалось как-то само собой. Северус действительно ненавидел этих малолетних бездельников, у которых на уме было всё, что угодно, кроме учёбы.
Но Грейнджер особенно раздражала его. Эта вечно вытянутая рука на занятиях — как бельмо у него в глазу. Заученные наизусть учебники, синие от чернил пальцы, лохматая, нечёсаная голова — это далеко не полный перечень раздражающих его факторов. Одна её дружба с Поттером стоила того, чтобы ненавидеть Гриффиндорскую Всезнайку.
Он не любил, когда его мысли двигались в этом направлении. Снейп старался остановить этот поток, старался отвлечься, но ничего не мог с собой поделать и, в конце концов, сдавался. Вот и сейчас, придя к себе в подземелья, он разжёг камин и достал бутылку огневиски. Устроившись поудобнее в любимом кресле перед огнём, он наполнил стакан.
— За совпадения! — отсалютовал он в воздух и залпом выпил до дна.
Это, видимо, его наказание. Кара за те страшные поступки, которые он совершал в своей жизни. Судьба специально послала эту Грейнджер, чтобы она мучила его постоянным напоминанием о той, которую он любил, о той, которую потерял.
Это сходство — нет, не внешнее, а скорее…внутреннее — сводило его с ума. Как и Грейнджер, Лили Эванс стремилась всегда быть лучшей во всём. Она хотела доказать, что ни чем не хуже чистокровных волшебников. Обе обладали такими раздражающими, по мнению Снейпа, качествами, как сострадание и стремление помочь всем несчастным, убогим и угнетённым. И эта их тяга к Поттерам…
Северус скрипнул зубами. Всё, достаточно. Он не будет больше думать об этом. У него и так хватало проблем, большинство из которых были гораздо серьёзнее маленькой обнаглевшей гриффиндорки.


***

На следующее утро Гарри и Рон перед завтраком встретились с Гермионой в гостиной. Надеясь найти хоть какую-то поддержку своей теории «Малфой — пожиратель смерти», Гарри без промедления рассказал Гермионе о том, что ему удалось подслушать из уст Малфоя в «Хогвартс-экспрессе».
— Да он, видно, просто рисовался перед Паркинсон, — поспешно вставил Рон, прежде чем Гермиона успела вымолвить хоть слово.
— Ну, — протянула она неуверенно, — я не знаю… Это, конечно, похоже на Малфоя — напустить на себя непомерную важность… Но это уж слишком лживое заявление, даже для него…
— Вот именно! — воскликнул Гарри, но продолжать отстаивать свою точку зрения здесь было невозможно: слишком многие пытались подслушать их разговор, не говоря уже о том, сколько на него уставилось глаз и как все перешёптывались, прикрывая рот ладошками.
— Хорошо всё-таки быть шестикурсником. Да и времени свободного в этом году у нас будет побольше. Можно часами просто сидеть и отдыхать.
— Это свободное время понадобится нам для учёбы, Рон! — напомнила Гермиона.
— Да, но не сегодня же, — возразил Рон. — Сегодня, я думаю, будет просто сонное царство.
— А-ну стой! — Гермиона преградила путь проходившему четверокурснику, который пытался прорваться мимо неё со светло-зелёным диском в руках. — Клыкастые фрисби запрещены, давай его сюда, — строго приказала она. Мальчишка, насупившись, протянул ей скалящийся диск и пустился догонять своих друзей. Дождавшись, пока тот скроется из виду, Рон вырвал фрисби из рук Гермионы.
— Отлично, я всегда о таком мечтал!
Негодование Гермионы потонуло в громком хихиканье: Лаванда Браун, по-видимому, нашла реплику Рона весьма забавной. Не прекращая смеяться, она обошла их, бросив на него взгляд через плечо. Рон, похоже, остался вполне доволен собой.
Бросив на Уизли уничтожающий взгляд, Гермиона направилась в Большой зал.
«Рон определённо с возрастом не взрослеет, — думала девушка, выходя из гостиной Гриффиндора. — На шестом курсе надо не о магических игрушках думать, а о…ТРИТОНах, — Гермиона, откровенно говоря, кривила душой. Всё прошлое лето она неоднократно ловила себя на мысли, что смотрит на Рона несколько дольше, чем это было необходимо».
— И что я в нём нашла? — девушка даже не заметила, что последняя фраза была сказана вслух.
«Он высокий, атлетически сложён, — любезно напомнило воображение. — Огненно-рыжие волосы — характерная черта всех Уизли, — небесно-голубые глаза, смотреть в которые одно удовольствие, чуть наивная, почти детская улыбка…, — девушка настолько замечталась, что не заметила выбоину в каменном полу, и чуть не растянулась на холодном камне».
Чертыхнувшись и мысленно, но от этого не менее твёрдо, сказав себе «ТРИТОНы!!!», Гермиона поспешила на завтрак. Впрочем, спешила она не столько от голода, сколько от какого-то непонятного чувства тревоги, охватившего её в пустом полутёмном коридоре. Очевидно, этот полумрак в светлое время суток — часть магии древних замков. Но от осознания причины проблема не решилась. Гермиону не покидало чувство, что за ней кто-то наблюдает. По спине пробежал неприятный холодок. Не выдержав неизвестности, Гермиона обернулась.
— Я определённо схожу с ума, — раздражённо сказала девушка, убедившись, что коридор абсолютно пуст.
Пытаясь выкинуть из головы все неприятные мысли, староста Гриффиндора поспешила на завтрак. Когда девушка отошла на достаточное расстояние, из ближайшей затемнённой ниши — в Хогвартсе таких было не менее сотни-другой — вышел юноша; он буквально пожирал взглядом удаляющуюся Гермиону.
— «И что я в нём нашла?» — повторил парень и его глаза блеснули недобрым огнём.

***

Покончив с завтраком, гриффиндорцы остались сидеть, ожидая, пока от своего стола к ним спустится профессор МакГонагалл. Составление индивидуальных расписаний в этом году было задачей более сложной, чем обычно, поскольку профессору МакГонагалл предстояло сначала удостовериться, что все получили достаточно высокие оценки по СОВ, чтобы продолжать занятия по избранным ими предметам уровня ТРИТОН.
С Гермионой сразу всё прояснилось: ей предстояло продолжать занятия по Заклинаниям, Защите от тёмных сил, Трансфигурации, Травологии, Нумерологии, Древним рунам и Зельеварению, так что она без дальнейших проволочек тут же помчалась на первое в году занятие по Древним рунам.
— Итак, Поттер, Поттер… — проговорила профессор МакГонагалл, сверяясь со своими записями, когда очередь дошла до Гарри. — Заклинания, Защита от тёмных сил, Травология, Трансфигурация… всё в порядке. Должна сказать, меня порадовала твоя оценка по Трансфигурации, Поттер, очень порадовала. А почему же ты не хочешь продолжить занятия по Зельеварению? Мне казалось, ты изъявлял желание стать аврором?
— Так и есть, профессор, но вы же говорили, что для этого надо было получить «великолепно» по СОВ.
— Именно такая оценка и была необходима, пока предмет преподавал профессор Снейп. Однако профессор Слизнорт с удовольствием принимает учащихся с «отлично» по СОВ. Ты хочешь продолжить изучение Зельеварения?
— Да, — ответил Гарри, — но я ведь не купил ни учебники, ни компонентов для зелий, ни…
— Уверена, что у профессора Слизнорта что-нибудь для тебя найдётся, — заверила профессор МакГонагалл. — Что ж, отлично, Поттер, вот твоё расписание. Да, кстати, двадцать подающих надежды новичков уже записались в качестве претендентов на места в команде Гриффиндора по квиддичу. Я передам тебе список, и можешь назначать испытания в удобное для тебя время.
Спустя несколько минут выяснилось, что Рон выбрал те же предметы, что и Гарри, и они вместе отправились в башню Гриффиндора.
Через час они неохотно вышли из залитой солнцем гостиной и спустились четырьмя этажами ниже на Защиту от тёмных сил. Гермиона уже стояла в очереди у входной двери со стопкой тяжёлых книг в руках и с самым озабоченным видом.
— Нам столько задали по Рунам, — с тревогой сказала она, заметив подошедших к ней Гарри и Рона. — Эссе на пятнадцать дюймов, два перевода, а ещё мне надо прочитать всё это к среде!
— Ужас, — зевнул Рон.
— Погодите, — запальчиво продолжала она, — вот увидите, нам ещё и Снейп кучу всего задаст!
Не успела она договорить, как дверь класса открылась, и на пороге появился Снейп. Его желтоватое лицо, как всегда, обрамляли разделённые прямым пробором засаленные чёрные волосы. Взгляд тёмно-карих, почти чёрных, глаз был устремлён на Гермиону. Девушка поёжилась от неприятного чувства, которое обычно вызывает пристальный взгляд профессора Снейпа у всех студентов Хогвартса. В очереди в тот же миг воцарилось молчание.
— Все внутрь, — скомандовал он.
Ученики вошли и огляделись по сторонам. Отпечаток личности Снейпа уже лежал на всём в этой комнате: она казалась ещё мрачнее обычного из-за того, что шторы на окнах были задёрнуты и её освещали только свечи. На стенах висели новые картины, на многих были изображены люди, явно охваченные болью, покрытые кровавыми ранами или со странно искажёнными частями тела. В гробовой тишине все расселись по местам, озираясь на жуткие затенённые картины.
— Я не просил вас доставать книги, — начал Снейп, закрыв дверь, прошёл к своему столу и обратился лицом к классу. Гермиона поспешно бросила свой экземпляр «Перед лицом безликих» обратно в сумку и затолкала её под стул. — Я желаю говорить с вами, и мне нужно ваше полнейшее внимание.
Взгляд его чёрных глаз прохаживался по устремлённым на него снизу вверх лицам учеников, на долю секунды дольше других, задержавшись на лице Гарри.
— До сегодняшнего дня, насколько мне известно, по этому предмету у вас сменилось пять преподавателей.
«Насколько тебе известно!… Будто ты не следил, как они приходят и уходят, всякий раз надеясь быть следующим!» — с сарказмом подумал Гарри.
— Естественно, у каждого из этих учителей были свои собственные методы и пристрастия. Учитывая такую путаницу, я даже удивлён, что столь многим из вас удалось нацарапать что-то для СОВ по этому предмету. Ещё больше я буду удивлён, если всем вам удастся успевать в подготовке к ТРИТОНу, которая требует более высокого уровня.
Снейп принялся ходить по периметру кабинета, теперь говоря тише. Классу приходилось выворачивать шеи, следя за ним.
— Тёмные силы, — продолжал Снейп, — многочисленны, разнообразны, переменчивы и вечны. Бороться с ними — это всё равно, что бороться с многоголовым чудовищем, у которого всякий раз после того, как отрубят одну голову, на её месте вырастает другая — ещё более свирепая, ещё более умная, чем прежде. Вы боретесь с чем-то вечно ускользающим, меняющим форму, неистребимым.
Гермиона глядела на Снейпа во все глаза. Несомненно, одно дело — уважать тёмные силы как опасного противника, и совершенно другое — говорить о них так, как говорил сейчас Снейп, с любовью и нежностью в голосе.
— Таким образом, приёмы вашей защиты, — продолжал Снейп немного громче, — должны быть такими же гибкими и изобретательными, как и те силы, которые вы пытаетесь одолеть. Эти картины, — он указал на некоторые из них, проходя мимо, — дают достаточно яркое представление о том, что случается с теми, кто испытывает на себе, к примеру, заклятие Круциатус, — он повёл рукой в сторону волшебницы, которая явно кричала от боли, — Поцелуй Дементора, — обессиленный волшебник с застывшим взглядом был распластан по стене, — или же вызывают агрессию со стороны инфернала, — по земле растекалось кровавое месиво.
— Так что, кто-то уже встречался с инферналами? — раздался высокий голосок Парвати Патил. — Значит, уже точно известно, что он их использует?
— Тёмный Лорд использовал инферналов прежде, — сказал Снейп, — а следовательно, логично предполагать, что он может вновь прибегнуть к ним. Итак… — Он опять направился к своему столу в противоположной стороне класса, и опять ученики провожали его глазами, следя за развевающейся на ходу тёмной мантией. — Вы, как я полагаю, еще совсем новички в невербальных заклинаниях. В чём преимущество невербального заклинания?
Гермиона заворожено смотрела на Снейпа. Было что-то волшебное в его жестах, голосе, интонациях. Она даже не заметила, как наклонила чуть в сторону голову, внимательно следя за каждым его движением. Её взгляд скользнул по чёрным волосам, прикрывавшим сейчас большую часть лица. По лбу, носу и ниже к губам. Они совсем немного приоткрывались, когда он говорил. Так, словно он делал это нехотя, лениво, между прочим. А глаза? Вроде бы совершенно бесстрастные, но в тот же момент горящие каким-то странным блеском. Что это? Триумф? Или может быть счастье от возможности рассказывать о том, что ему действительно интересно? Вдруг Гермиона поймала себя на том, что совершенно бессознательно водит пальцами по приоткрытым губам. И ещё такое странное ощущение в груди. Что-то сжималось внутри. Это было странно и необычно. Она ещё раз прислушалась к себе внимательно и чуть не пропустила вопрос, заданный Снейпом. Ну конечно же она знала ответ и подняла руку. Учитель и не посмотрел в её сторону. Ещё бы! Когда он смотрел на неё? Разве что во время её подсказок друзьям. Почему-то от этого опять странно защемило в груди и стало прямо-таки до слёз обидно. Что это с ней сегодня? Определенно, это стресс. Всё-таки слишком много домашнего задания для первых учебных дней.
Снейп оглядел класс, проверяя, не вызовется ли кто-нибудь другой, и наконец, убедившись, что выбора у него нет, сухо сказал:
— Ну, хорошо… мисс Грейнджер?
— Противник не предупреждён о том, к какой магии вы собираетесь прибегнуть, — проговорила Гермиона, — и это даёт вам преимущество в доли секунды.
— Ответ почти слово в слово процитирован из учебника «Стандартная книга заклинаний для шестикурсников», — отмахнулся Снейп (в углу раздался подавленный смешок Малфоя), — но по существу верен. В самом деле, те, кто преуспел в применении волшебства без выкрикивания заклинаний, находятся в выигрышном положении благодаря элементу неожиданности. Разумеется, не все волшебники такое могут: это вопрос сосредоточения и силы ума, которых кое-кому, — он снова враждебно покосился на Гарри, — не хватает.
Гарри понял, что Снейп думает об их провальных уроках по Окклюменции в прошлом году. Он упорно не опускал глаз, продолжая пристально смотреть на Снейпа, пока тот наконец не отвёл взгляд.
«Ты идиот, Поттер, раз не понял прозрачного намёка. Провальные уроки Окклюменции — это ещё одно веское доказательство ошибочности теории Дамблдора. Что бы ни задумал старик, он посылает тебя на верную смерть. Догадывается ли об этом Великий Манипулятор?», — со злостью подумал профессор.
— Сейчас вы разделитесь, — продолжал Снейп, — по парам. Один партнёр будет пытаться наслать проклятие на другого, не произнося ни слова. Другой будет стремиться отразить проклятие так же молча. Начали.
Снейп, конечно, об этом не знал, но в прошлом году Гарри успел научить чуть ли не половину класса (всех членов ОД) наводить отражающие чары. Однако никому из них прежде не приходилось отражать чары, не произнося заклинаний. Тут и там началось жульничество: многие просто произносили заклинания шёпотом, а не вслух. Как всегда, не прошло и десяти минут, как Гермионе удалось без единого звука отразить промямленное Невиллом заклинание ватных ног.
«Ну конечно же! Очередной успех Гриффиндорской Всезнайки. Если быть с собой откровенным, следовало бы наградить девчонку десятком-другим баллов, но такая щедрость не входила в привычный образ Слизеринского Ублюдка», — саркастично подумал Снейп.
Память уже начала подкидывать яркие вспышки из прошлого. Вот тот же кабинет Защиты от тёмных сил, профессор Майклсон восхищается успехом рыжеволосой гриффиндорки, награждает её факультет 50-ю баллами. А черноволосый юноша, распластавшийся на полу от мощного невербального Протего, даже не замечает дикого гогота и улюлюканья группы гриффиндорцев, называющих себя Мародёрами. Он не сводил завороженного взгляда с Лили Эванс, которая, казалось, сияла от небывалого достижения. Девушка улыбнулась и подмигнула слизеринцу, на что тот комично изобразил шутовской поклон, якобы говоря «Всё для тебя»…Снейп ненавидел эти мгновения воспоминаний, особенно если они донимали его во время уроков. Во всём этом он обычно винил Грейнджер, а поэтому её достижением пренебрёг и поспешил переключиться на других гриффиндорцев.
Он метался между учениками, пока те практиковались, как всегда, похожий на гигантскую летучую мышь, и задержался возле Гарри и Рона, пытавшихся справиться с заданием.
Рон, которому нужно было наслать проклятие на Гарри, застыл с побагровевшим лицом и плотно сжатыми губами, чтобы удержаться от соблазна пробормотать заклинание. Гарри держал палочку наготове, весь как на иголках, ожидая посланного в него заклинания, которое, казалось, едва ли когда-либо последует.
— Жалкое зрелище, Уизли, — наконец вмешался Снейп. — Ну-ка… дайте я вам покажу…
Он направил свою волшебную палочку на Гарри так быстро, что тот отреагировал инстинктивно: совершенно забыв о невербальных заклинаниях, он громко выкрикнул:
— Протего!
Его отражающие чары оказались такими сильными, что Снейпа отбросило в сторону, он потерял равновесие и ушибся о стол. Весь класс оглянулся и наблюдал теперь, как Снейп, злобно хмурясь, приводит себя в порядок.
— Вы не забыли, как я говорил, что наше занятие посвящено невербальным заклинаниям, Поттер?
— Нет, — ответил Гарри без тени смущения.
— Нет, сэр.
— Ни к чему называть меня «сэр», профессор.
Эти слова вырвались у него прежде, чем он сообразил, что говорит. Некоторые в ужасе ахнули, в том числе и Гермиона. Однако стоявшие за спиной Снейпа Рон, Дин и Симус одобрительно усмехнулись.
— Наказание в субботу вечером в моём кабинете, — произнес Снейп. — Я не потерплю дерзости ни от кого, Поттер… даже от «избранного».
Прозвенел звонок и после громогласного «Все вон!!!» ученики начали поспешно собираться. Но лишь двое из всего класса не торопились убирать в сумки пергаменты и перья. И естественно, это не укрылось от всё ещё озлобленного профессора.
— Что вы там копаетесь, Грейнджер? Неужели жалкое невербальное Протего так вас обессилило, что собрать свои пожитки стало проблемой? — Снейп явно издевался, а его голос так и сочился ядом. — Вас, МакКинли, это тоже касается! Не замечал, чтобы на флаге Слизерина бала изображена черепаха.
Темноволосый юноша посмотрел на Снейпа ненавидящим взглядом. Его серо-голубые глаза, казалось, метали молнии, но, встретившись с не менее угрожающим взглядом, парень отвёл глаза и поспешил убраться из класса. Чуть не столкнувшись в дверях с Гермионой, он посторонился и, сделав галантный жест рукой, сказал:
— Дамы вперёд.
Девушка улыбнулась и направилась к Гарри и Рону, ожидавшим её неподалёку.
— Это было просто блестяще, Гарри! — ликовал Рон, когда они вскоре благополучно вышли из подземелий.
— Всё-таки тебе не стоило так говорить, — заметила Гермиона, бросив на Рона неодобрительный взгляд. — И чего это ты вдруг?
— Может быть, ты не заметила, но он пытался наслать на меня проклятие! — вспылил Гарри. — С меня хватило и тех занятий по Окклюменции! И почему бы ему для разнообразия не облюбовать какого-нибудь другого подопытного кролика? Вообще, что за игры ведёт Дамблдор, позволяя ему преподавать Защиту? Слышала, как он говорит о тёмных силах? Да он их обожает! Вся эта болтовня про нечто неуловимое, неистребимое…
— Ну, — сказала Гермиона, — мне показалось, что его речи немного похожи на твои.
— На мои?
— Да, когда ты нам рассказывал, как это — стоять лицом к лицу с Волдемортом. Ты говорил, это не то, что заучить набор заклинаний — там всё зависит только от тебя, твоей головы, твоей решимости… Ну так что, разве не о том же самом твердил нам Снейп? Что всё сводится к тому, насколько ты смел и насколько быстро соображаешь?
Гарри был так обезоружен тем, что она помнит его слова не хуже «Стандартной книги заклинаний», что не стал спорить.

@темы: снейджер, НЦ-17, постхог, Северус Снейп/Гермиона Грейнджер, ГП-фандом

---

Первые кадры из Даров Смерти!!!!!

АХХХХХРЕНЕТЬ!!!!!!